Без малейших усилий. Беседы о суфийских историях

Возможно, у вас создастся впечатление, что у вас есть свобода выбора. Такое впечатление необходимо: вы до того эгоистичны, что будете чувствовать себя хорошо только в том случае, если у вас будет свобода выбора. Но на самом деле, еще до того, как вы выбрали мастера, мастер уже сам выбрал вас. Вы выбираете его именно потому, что он выбрал вас раньше, — в противном случае вы не смогли бы его выбрать, в силах мастера создать такие ситуации, в которых никакого выбора для вас не оставалось бы. Он мог бы даже подтолкнуть вас убежать от него.

Всегда помните: только после того, как мастер выбрал вас, вы можете выбрать его. Его приятие вызывает у вас желание выбрать его. Если он не приемлет вас, желание выбрать его у вас даже не возникнет. Или оно будет таким слабым, что очень скоро пройдет, как легкая рябь на поверхности океана. Такое желание недолго продержится.

Такие, как вы есть, вы не можете удержать ничего надолго. Когда я спрашиваю: «Хотите получить посвящение в саньясу?» — я уже посвятил вас. Мой вопрос — только игра. Вы можете поиграть с ним и подурачиться. Вы можете сказать: «Я подумаю». Вы можете сказать: «Погодите, я не уверен, что момент подходящий, я пока не могу отдаться этому всем сердцем, не могу решиться, сомневаюсь, я пока не уверен».

Тогда я говорю вам: «Хорошо, решайте, медитируйте, думайте, а когда решитесь, приходите». Но сам я уже пришел к вам. И решение рано или поздно ворвется в ваше сознание. Вы можете только ненадолго отложить его, вот и все. Возможна лишь небольшая отсрочка.

И именно так должно быть. Ведь как ученик может выбрать мастера? По каким критериям? Как он может судить? Ученик не способен узнать мастера. Он может судить только с внешней стороны, а мастер не снаружи — он внутри всех вещей. Мастер и есть сама внутренняя сущность вещей.

Внешне он может водить за нос. Ему приходится делать это, потому что он должен избегать некоторых людей — и даже очень многих, всю первую часть человечества, тех, кто ничего не ищет. Они тоже приходят к мастеру — не для поиска Бога или истины, а просто из любопытства, из детского любопытства. Мастеру приходится избегать их. Он делает все, чтобы отвратить их от себя. Он может распускать о себе слухи. Он может поворачиваться к людям разными лицами. С некоторыми из них он может вести себя очень жестко, грубо. Он может сделать себе репутацию сумасшедшего, так что люди бесповоротно решат никогда не связываться с ним и оставят его в покое.

С внешней стороны невозможно понять, каков этот человек внутри. Вы никогда не были внутри себя самого, как же вы проникнете внутрь мастера, который подобен бездонной пропасти? Вы будете падать, и падать, и падать туда. Вот почему мастер внушает страх. Вы трепещете, как будто стоите на краю пропасти. Если вы заглянете туда, у вас закружится голова. Страх полностью овладеет вами, вы будете дрожать и обливаться потом. Нет, ученик не может принять решение сам.

Для ученика доверие к мастеру подобно влюбленности — оно вдруг случается. Но для мастера нет случайностей. Для мастера это феномен, требующий предельной бдительности и осознанности. Увидев достойного человека, он распахивает перед ним дверь. Если он видит, что достойного человека привела к нему достойная причина, он принимает его, и само это принятие создает в вас нечто, подталкивает к решению, требует, вызывает жгучую потребность, абхепсу — потребность становиться все ближе и ближе к этому человеку. Пусть даже вы умрете — вам не страшно. А это и означает смерть, потому что воскресение возможно только для тех, кто умер.

Мастер сидел с учениками, и несколько последователей вошли в помещение.

Эль-Шах опросил каждого из них, одного за другим, зачем тот пришел.

Это был урок ученикам. Он показал кое-что ученикам — суфийские мастера делают это постоянно — наглядно показывают разные вещи. Они не доверяют непосредственному обучению, они создают ситуации и показывают на то, что в них скрыто.

Первый ответил: ты величайший из живущих на земле.

Вот почему я перед тобой.

Откуда вам знать, что Бахаутдин — величайший человек на земле? Какие у вас критерии? Есть ли у вас пробный камень? На каком основании вы судите, кто великий и кто величайший?

Эль-Шах сказал:

Я дал ему лекарство, когда он был болен, и теперь он считает, что я величайший человек на земле.

Вот причина, критерий, пробный камень: он болел, и я дал ему лекарство, которое помогло, — так я стал величайшим человеком на земле. А если бы лекарство не помогло, он даже не повернулся бы в мою сторону. Он бы тогда нашел другого человека, величайшего на земле, чье лекарство помогает.

Вот как вы судите! Предметы ваших рассуждений ничтожны! Болезнь и лекарство. Даже если вы выздоровели, это не повод находиться рядом с Бахаутдином. Вам бы лучше обратиться к доктору, к целителю.