Без маски

Я судорожно гладила его по волосам, прижимала его голову в груди и глотала слезы. Мне его было безумно жаль. Жалость есть разных видов. Одни жалеют для того, чтобы унизить человека, другие потому что того требуют обстоятельства. А есть жалость, которая вызвана безграничной любовью. Ты желаешь просто забрать себе его переживания и помочь справиться. Но это не в твоих силах, и ты можешь только шептать и молить его, чтобы не выгонял. И плевать на гордость, плевать на всё, он отказался от всего ради меня, а я ещё думала: лететь мне или нет.

– Нет, Ливи, нет, – он попытался оторвать мои руки и сжал запястья. – Ты должна собрать вещи и уехать от меня, возвращайся к матери и своей жизни, Ливи. Ты достойна большего, малышка, а не придурка, как я. Если ты решишь уйти сейчас, то я не обижусь, я… приму это. Так обычно и бывает, когда человек теряет всё, от него все отворачиваются. Я уже переживал это и как-нибудь выкарабкаюсь, но ты ещё молодая, у тебя вся жизнь впереди, не трать её на меня и мой характер.

– Да что ты говоришь? – Ужаснулась я, смотря на него через мутность слез.

– Я должен обеспечивать тебя, понимаешь? А у меня осталось несколько тысяч и всё, я… – он выдохнул и поднял голову к потолку. – Я чувствую себя отвратительно, ощущаю, что я и, правда, никчёмный. Я ничего не добился и всё потерял из-за своей уверенности и амбиций. Я потерял всё в один момент, когда всё вроде бы наладилось, и я выбрал свой путь. А теперь я нищий. Но я не хочу, чтобы ты жила так.

– Гранд, – я попыталась улыбнуться и положила ладонь на его щеку, с силой повернув к себе его лицо, – меня не волнует, сколько у тебя денег сейчас или было вчера. Я хочу быть с тобой, только с тобой. И другой, даже коронованный принц, меня не интересует, только ты. Мы придумаем что-нибудь, не волнуйся.

– Ты, правда, останешься со мной? Даже если я не найду работу, не смогу работать на кого-то? Если нам придётся покупать самую дешёвую еду и считать каждый доллар? Больше не будет развлечений и поездок, больше не будет дорогих машин и красивой жизни, как и одежды? Это может затянуться надолго, – недоверчиво спросил он.

– Конечно, почему ты сомневаешься? – Я пыталась разгадать его под этой бронёй, но мне не удавалось, а я хотела этого, до трясущихся губ желала помочь ему. Ведь даже не догадывалась о его проблемах, и уже подсознательно обвинила его во всём, а он всего лишь хотел показать, что его следует бояться, что его слова имеют вес. А я? Начала орать на него, говорить такую ерунду, от которой бы любой сбежал. А он терпел, когда его душа и его мужская значимость была надломлена.

Так и Винс был замешан в этом. Если бы я ему не отказала, попыталась выслушать, возможно бы… Да, я чувствовала себя виноватой во всех бедах Гранда, как только я появилась, его жизнь начала рушиться. Неужели, мы всегда будем приносить друг другу только беды?

Господи, как удушливо знать, что он страдает, а я для него обуза.

– Потому что ты привыкла к хорошей жизни, а я тебе её предложить не смогу. Я даже свадьбу не могу тебе организовать, как для принцессы. Что ты будешь чувствовать, когда все узнают? Ты готова к осуждениям и словам: «А мы тебя предупреждали»? Будешь ли ты любить меня, как прежде, когда наш мир просто рухнул? – Спрашивал он, а я сидела и слышала только одну неуверенность в себе, исходящую от него. Когда он настолько разочаровался во мне? Разве я такая слабая и беспомощная?

– Гранд, – тихо позвала я его, и он поднял голову, посмотрев на меня туманными зелёными глазами, настолько грустными и потерянными, что внутри меня всё горело в адском пламени. – Обними меня, пожалуйста.

Он слабо улыбнулся и раскрыл руки, и я припала к его груди, устраиваясь между его расставленных ног.

– Ты со мной, а я… такой придурок, Ливи. Я ведь решил, что ты уйдёшь, – прошептал он.

– Нет, я рядом, – также ответила я и хлюпнула носом, сворачиваясь клубочком рядом с ним. – Меня не волнует, что скажут другие. Мне важнее, что скажешь ты, я приму любое твоё решение и буду всегда поддерживать. Только не обманывай меня больше, предупреждай обо всех своих планах. Мы должны быть командой, а сейчас у нас это чертовски плохо вышло, раз так все обернулось. Не оставляй меня.

Он промолчал и только крепче прижал меня к себе. И ведь больше ничего не надо. А деньги… найдём. Я придумаю что-нибудь. Я помогу ему всем, что у меня есть.

Мы так и сидели довольно долгое время, пока я, не выплакав всё из себя, не начала засыпать в его руках.

Странно устроена жизнь, она как будто проверяет нашу любовь и доверие друг к другу, посылая разные препятствия. Неужели, у всех так? Почему нас только затрагивают такие глобальные проблемы?

Я проснулась утром одна в постели и, не найдя Гранда рядом, расстроилась. Мои вещи, как и чемодан, валялись на полу. Меня это не волновало. Сейчас главнее было то, что я могу быть для него опорой. Я должна это сделать.

Уверенно встав и приняв душ, я вышла в гостиную, где сидел Гранд за столом, просматривая газету.

– Доброе утро, любимый мой, – я обняла его за шею сзади и поцеловала в щеку.