Без Москвы

В апреле 2002 года Юрий Морозов тяжело заболел. Несколько недель командой руководил Михаил Бирюков. Однако накануне финала Кубка России, где «Зенит» встречался с ЦСКА, Морозов самовольно покинул больницу и во время матча оказался на скамейке запасных. Тот финал «Зенит» проиграл.

Михаил Бирюков, чемпион СССР 1984 года, тренер «Зенита»:«Я все время приезжал к нему в больницу, советовался. Он не мог не приехать к нам».

Леонид Генусов, тележурналист:«Он хотел помочь. Ему казалось, что если он придет туда, то сможет как-то поменять ситуацию и помочь выиграть матч с ЦСКА, клубом, который был тогда, надо объективно сказать, посильнее “Зенита”».

В руководстве клуба были уверены, что «дед» больше не в состоянии управлять командой по состоянию здоровья. 2 июля 2002-го на «Петровском» Морозов в последний раз вывел «Зенит» на поле. На этот раз это действительно был конец.

Юрий Желудков, чемпион СССР 1984 года:«Это был настоящий человек. Прямой, честный, всегда говорил в глаза все, что думает».

Геннадий Орлов, тележурналист:«За себя он никогда не просил! И у него маленькая зарплата была, когда он был главным тренером в “Зените”, это я точно знаю».

Юрий Андреевич Морозов ушел из жизни в феврале 2005 года. Он не был у руля того «Зенита», который в 2003 году выиграл серебро российского чемпионата. Он не дожил ни до Кубка УЕФА, ни до чемпионства. Он не дожил до колоссального триумфа команды. Но все в нашем городе знают, что «дед» – Юрий Андреевич Морозов – был «отцом всех наших побед».

Глава 7 Новые питерские

«Застой» в Ленинграде начался в 1966–1968 годах, еще до событий в Чехословакии, при первом секретаре обкома Василии Толстикове. Сигналом стали аресты участников социал-демократической подпольной группы «Колокол» и православно-националистического «Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа». Огромный скандал вызвал «Вечер творческой молодежи Ленинграда», состоявшийся 30 января 1968 года в Доме писателей. Выступали Бродский, Довлатов, Марамзин, Уфлянд, Попов, Вахтин, Гордин. Случившееся трактовалось Смольным как «хорошо подготовленный сионистский художественный митинг, форма идеологической диверсии». В результате наиболее талантливая часть тогдашней и будущей творческой молодежи (это касалось не только писателей, но и художников, музыкантов, режиссеров) осталась вне творческих союзов, а значит, лишилась возможности печататься, концертировать, работать в профессиональных театрах.

Продвижение по службе, самореализация, стала невозможна и в науке. Погубили два поколения – тех, кто родился после войны в 1945–1955 годах, и тех, кто появился на свет в конце 1950-х – начале 1960-х. Карьеру определяли не способности, а анкета и лизоблюдство. В 1970-е резко упал уровень вузов, особенно гуманитарных. Искусство и литература уходили в полуподполье – возникла знаменитая ленинградская вторая культура (об этом подробнее в моей следующей книге).

Те, кто хотел благополучия и достатка здесь и сейчас, вынуждены были приспосабливаться. Карьеру делали не лучшие, а самые морозоустойчивые.