Без надежды

Я нахожу в себе силы вскочить и побежать на кухню. Хватаю телефон и, конечно, вижу сообщение, состоящее лишь из одного слова:

Потрясающе.

Я улыбаюсь, потому что это правда. Абсолютная правда.

Тринадцатью годами раньше

– Эй.

Я закрываюсь руками. Не хочу, чтобы он снова видел меня плачущей. Я знаю, он не станет смеяться. Ни один из них никогда не смеется надо мной. Но я и в самом деле не знаю, почему плачу, и хочу, чтобы это прекратилось, но оно не прекращается, и я ненавижу это, не выношу!

Он садится на тротуар рядом со мной, она – с другой стороны. Я все так же не поднимаю глаз, и мне по-прежнему грустно, но я не хочу, чтобы они ушли, потому что с ними мне хорошо.

– Вот тебе в утешение, – говорит она. – Сегодня в школе я сделала два таких, нам с тобой.

Она не просит меня посмотреть на нее, и я не гляжу, но чувствую, как она кладет что-то мне на колено.

Я не шевелюсь. Я не люблю получать подарки и не хочу, чтобы она видела, как я смотрю на это что-то.

Я не поднимаю головы и продолжаю плакать, не понимая, что со мной творится. Что-то неладно, иначе я бы не чувствовала себя так всякий раз, как это происходит. Потому что это должно произойти. Так, по крайней мере, говорит папа. Это должно произойти, и мне надо перестать плакать, потому что мои слезы очень, очень расстраивают его.

Они долго, долго сидят со мной, но сколько именно, я не знаю, потому что не понимаю, что длиннее – час или минута. Он склоняется надо мной и шепчет на ухо:

– Не забывай, что я тебе говорил. Помнишь, что надо делать, когда тебе грустно?

Я киваю, не поднимая головы. Когда мне грустно, я делаю, как он учил, но иногда все равно грущу.

Они остаются со мной еще несколько часов или минут, а потом она встает. Мне бы хотелось, чтобы они остались еще на одну минуту или два часа. Они никогда не спрашивают, что со мной. Вот почему они так мне нравятся, и я хочу, чтобы они остались.

Я приподнимаю локоть и, подглядывая из-под него, вижу, как удаляются ее ноги. Беру с колена ее подарок и перебираю пальцами. Она сделала мне эластичный браслет фиолетового цвета с половинкой сердечка. Я надеваю браслет на запястье и улыбаюсь сквозь слезы. Потом поднимаю голову и вижу, что он еще рядом и смотрит на меня. У него огорченный вид, и мне не по себе, потому что я чувствую, что расстроила его.

Он встает и поворачивается лицом к моему дому. Не произнося ни слова, долго глядит на него. Он всегда много думает, и мне интересно о чем. Наконец он переводит взгляд на меня.

– Не беспокойся, – силясь улыбнуться, произносит он. – Он не вечен.

Повернувшись, идет к своему дому, а я закрываю глаза и снова кладу голову на руки.