Без Нас

Открыть глаза оказалось не так-то просто. Правый глаз открылся одновременно с возвращением в моё тело сознания. Я лежал на спине и рассматривал ночное небо. Опять ночь. Опять Я лежу на земле. И… боль. Её нет.

Так не бывает. Я уверен, что стоит мне только пошевелиться и она сразу вернётся. Левый глаз так и не открывался. Теперь все мои усилия были направлены на его открытие. Я напрягал все мышцы на лице, но все было бесполезно. Ладно. Тогда попробую позже.

Луна была не единственным источником света ночью — компанию ей составляли звёзды. Тысячи маленьких точек были разбросаны по всему небу. Я вдохнул глубоко и сразу же закашлял — дышать было тяжело и одновременно больно. Я был прав — боль вернулась.

Я на секунду задумался над случившимся и начал восстанавливать в памяти предшествующие события. Андрей взорвал гранату. И меня вместе с собой. Я находился рядом с ним в момент взрыва — Я должен был умереть вместе с ним. Но Я жив. Или мне дали третий шанс?

— Костя. — тихо позвал Я. — Что произошло?

Костя не ответил — вокруг было гробовая тишина. Даже не было слышно ни насекомых, ни птиц. Костя, где ты можешь быть?

Вопрос о «третьем шансе» оставался открытым. Проверить эту теорию было возможно только одним способом. Нужно было встать. Каждое действие нужно делать медленно. Сначала опереться на руки, затем подниматься самому. Земля послужила мне опорой. Сначала свое место заняла правая рука, а левая наотрез отказывалась меня слушаться. Да что с ней может быть? Неважно, по ходу буду и её использовать. За счёт одной руки Я стал поднимать себя — было очень тяжело. Слабость была во всех мышцах. Теперь левая рука. Я повел плечом в сторону и попробовал опереться и на вторую руку. Но вместо упрощения своего подъема, Я снова упал на землю. Левая рука не нашла точку опоры. Она просто провалилась вниз и увлекла меня за собой. При падении Я снова ударился головой. Теперь боль разошлась по всему телу. Голова, тело и левая рука, а точнее боль которую они приносили, были готовы снова меня отправить в беспамятство. Мне оставалось только лежать и стонать, в надежде, что боль скоро пройдет.

Сложно было определить сколько Я пролежал прежде чем рискнул повторить свою попытку. Кажется, Я снова терял сознание, но силы не спеша возвращались ко мне. И теперь Я мог подняться с помощью только одной руки. На левую руку надежды не было. Она меня подвела — видимо, была травмирована при взрыве.

Скрепя зубами от напряжения, Я все-таки смог подняться и сесть на землю. Недалеко от меня лежал мертвый Андрей. Он лежал на спине с не успевшими распрямиться коленями. Даже отсюда было видно, что его грудная клетка была разорвана взрывом. Штанины были порваны в некоторых местах в клочья. Даже гадать не нужно было, что большую часть осколков получил именно он. Меня откинуло на несколько метров от него.

Я усмехнулся — кому-то ещё один шанс не дали. Он мёртв. Я жив. Всё сложилось вполне неплохо. Но на будущее — нужно быть осторожнее. Нельзя недооценивать людей, даже таких, как он.

Но теперь, мне стоило заняться более важными вещами. Что там с моей рукой? Она болела в районе мышцы плеча. Я чувствовал руку, но только в том месте, где она болела. Я сделал несколько рывков, но рука не желала подниматься.

— Да чтоб тебя! — Я начинал злиться.

Ну не может всё быть так хорошо. Если Я остался в живых, то значит чем-то пришлось пожертвовать.

Я медленно стал поворачивать голову, боясь увидеть нечто ужасное. Да не может быть там ничего страшного — Я сам себя накручиваю.

Единственным видящим глазом Я уставился на страшный огрызок, который раньше был моей рукой.

— Нет! — вырвалось у меня. — Нет, нет, нет! Этого не может быть!

Моей руки не было — её оторвало взрывом. Теперь рука начиналась в районе мышцы плеча. Это объясняло, почему Я не мог почувствовать её. У меня начиналась истерика.

— Не может быть! — Я чуть не рыдал. — Этого не должно было произойти со мной!

Я кричал во весь голос и совершенно не боялся быть услышанным. Такие вещи случаются. Но почему со мной? Моя рука…. Внутри завыл рвотный позыв.

— Моя рука! — теперь Я уже рыдал. — Костя! Где ты?

Он продолжал молчать.

— Костя! — Я кричал, давясь слезами.

Этого не должно было случиться со мной! Почему Я? Помимо меня есть много других людей, которые совершают более страшные вещи и с ними такого не случается! Моя рука….

— Господи! — взмолился Я.

Не мог же Я это заслужить? Или же мог? Нет! Моя рука. Моя драгоценная рука. Единственная!

Я рыдал. Самое забавное, что Я думал так. Слезы не текли — их просто не было. Я готов был взорваться и сделать всё что угодно, но лишь бы они появились. Их не было — мой организм просто не мог их выработать.

Плакать мне хотелось не от боли. А от несправедливости и боли утраты. У меня нет руки, и больше не будет. Я стал калекой. И мой эмоциональный срыв был не обыденным явлением. Он копился у меня ещё с моего существования там. Там, в нормальном человеческом мире. А не здесь — в «Ирие»…. Он всё копился и копился, и сейчас чаша оказалась переполненной. Слишком много навалилось на меня.