Без названия (2)

Мы отыскали свои места на трибуне. Ветер свободно гулял в ажурных конструкциях. Я подумал, что Стиву Уильямсу сейчас не позавидуешь - там, наверное, бушует пурга, снег молочной пеленой затягивает склоны, и нелегко различить черную фигуру, выходящую из лесу. Но нет, Уильямс не упустит своего шанса, не промахнется - в этом я был уверен. Подумал о странном, почти фантастическом скрещении путей наших и пожелал Стиву - в какой уже раз! - удачи.

- Олег, хелло! - Еще не обернувшись, узнал Сержа.

- Хелло, старина! Вот мы с тобой дожили еще до одной олимпиады разве это не здорово?

- Прав, как всегда! Казалось, сколько их, прекрасных красавиц, мы перевидели на своем веку... - Серж коварно улыбнулся, бросив исподлобья взгляд в сторону Наташки, но, уловив мое изменившееся выражение лица, поспешил добавить: - ...красавиц олимпиад, а все же всякий раз волнуешься, как новичок!

- Это Наташа, познакомься, - сказал я, и Натали улыбнулась моему другу такой обворожительной улыбкой, что Сержа бросило в краску.

- Моя Натали! - сказал я твердо. Серж уловил тайный смысл слов и одобряюще подмигнул.

- Вы прекрасны, девушка! - сказал он, и теперь покраснела Наташка, а я потерял дар речи, потому что никак не ожидал такого от Сержа - балагура, отличного репортера, неунывающего человека, никогда прежде и словом не обмолвившегося о женщине.

- Завтра, Серж, может, послезавтра, я расскажу тебе кое-что интересное...

- Ты не шутишь? - В нем сразу проснулся охотник за новостями.

- Нет.

- И ты, как мы давно уговорились, никому ни слова, о'кей?

- Ты узнаешь обо всем первым, мы ведь с тобой - не конкуренты, не правда ли, Серж?

- Еще бы! - заулыбался он, но все же настороженно спросил: - Надеюсь, мне не придется разыскивать тебя на кладбище? - закончил он вопросом, напоминавшим мне нашу монреальскую одиссею.

- На каком кладбище? - обеспокоенно спросила Наташка.

- Автомобильном. Я расскажу тебе, Малыш, как-нибудь о той давней истории... Ведь времени у нас будет теперь предостаточно.

Начался парад, пошли делегации, и сразу стало жарко - ледяной ветер лишь приятно обдувал разгоряченные лица. Что таится в них, в Олимпийских играх, возрожденных Пьером де Кубертеном, добрым человеком с парижской улицы Удино, где - я представил себе - осенью тихо кружатся золотые каштановые листья и незримо живет дух человека, заглянувшего в будущее? Теперь тысячи и миллионы живут в этом прекрасном настоящем, потому что здесь, на Играх, человечество словно обретает себя в нашем сложном мире. Разве найдется хоть один честный человек, хоть раз испытавший на себе объединяющее и вдохновляющее влияние олимпиады, который бы сказал, что это никому не нужно? Вот потому-то в этот самый миг и заряжает свою винтовку с оптическим прицелом некто с пустыми глазами и целится, целится... в нас с вами, в наше будущее, в наши мечты.

И когда олимпийский огонь, набирая силу, разгорался в чаше, медленно поднимавшейся вверх, к солнцу и белым облакам, я крепко прижался к Натали, к моей единственной и вечной Натали.