Без названия

Быть честным и непримиримым ко всякого рода проявлениям лжи.

Быть порядочным. Соблюдать этику поведения по отношению друг к другу.

И еще восемнадцать пунктов и подпунктов. Со временем Устав доработается, отшлифуется, станет мудрее. Придумали слова присяги, музыку и гимн, название организации.

Как-то вечером уставший Вовка Измайлов сидел молча у костра и не реагировал на шутки друзей. Борька пробовал картошку – нет, рановато, еще подождать. Влад решил почудить: взял несколько угольков и подложил под Борькину руку. Тот не заметил этого, оперся на угли.

– Дьявольщина. Какой сукин сын подложил?

Все засмеялись.

– Ой, подуйте, мальчику больно, – говорил Влад.

– Сам попробуй, – огрызнулся Борис.

– Легко. – Влад взял в ладонь раскаленные угли, держал их минуты две.

– Не надоело? – устало спросил Вовка. – Сила есть – ума не надо. Если так много выдержки – съезди завтра за меня в город, а я пока огород дополю.

– Зачем? – спросила Рита.

– Опять сволочи сказали: «Завтра приезжай. Посмотрим», – Вовка переломил палку, бросил ее в костер. – Так бы и съездил кому-нибудь по роже. Ей богу, можно было бы, ушел на войну к чертям собачьим.

– А мать с девчонками? – спросила Рита.

– Я же сказал, если было бы можно, – ответил Вовка.

– Если было бы можно, я тех троих голыми руками задушила, – сказала Наташа в нависшей тишине.

– У нас нет этих «если». Приходится терпеть, – заметил Ритус.

– Ага, терпеть, – вспылила Наташа. – Как в Освенциме. Люди терпели и молча шли в газовые камеры, чтобы умереть…

– Мы не в Эсвенциме, – Ритус непроизвольно оговорился.

– Освенцим, Эсвенцим… – размышлял вслух Вовка.

– Эсвенцим… можно придумать какую-нибудь аббревиатуру, – уловил его мысль Ритус.

– И с какого перепуга? – спросил Воробей.

– Все мы тут сидим, сведенные воедино волею судьбы. Одной на всех такой огромной. Разбредись поодиночке, захочется в петлю сунуться, под поезд прыгнуть, на войну уйти. Да, мы не в Освенциме, но наша жизнь чем-то, быть может, ее напоминает.

– А сократить как?– спросил Боксер.

Ритус вывел палкой на земле ЭСВ.

– Не понял. – Тимур встал со своего места, чтобы лучше рассмотреть полученную аббревиатуру.

– Да я и сам не понял, – ответил Ритус.

– Непонятное нам подходит,– сказал Георг.– Борик, картошка готова?

– А дьявол ее знает, – ответил тот.

– Вот ты и будешь Дьяволом, – засмеялся Олег.

– А что, мне нравится, – сказал Борис.

Утром второго июля в Б… приехало военное начальство. Москвин послал на подмогу ребятам двух своих лейтенантов: Лозинского и Бунивура.

Злой полковник (заставили ехать в тьму-таракань заниматься какими-то младенцами) смотрел исподлобья на серьезных ребят.

– Тэкс, – как-то неопределенно протянул он. – Ну, и кто из вас главный?

Он раскачивался с пятки на носок. Расстегнутый китель открывал округлившийся животик, который маялся из-за стянувшего его ремня. Мальчишки переглянулись.

– Что, порядка не знаете? Должен быть один начальник, с которого весь спрос. Ну?

– Ребята, – спокойно обратился к ним Лозинский. – Вы выбрали штаб?

– Да, – ответил Олег.

– А командира или командующего? – спросил Бунивур.

– Да, – за всех ответил Борис.

– Слушаем, – сказал Сергей.

– Значит так, – откашлялся Вовка. – Командующий – Ритус Станиславович Бланки, его заместитель – Тулбис Георгий Юзефович, командир – Воробьев Сергей Сергеевич, комиссар – Москвин Олег Алексеевич.

– Хорошо. Теперь я буду разговаривать с «командованием», – с сарказмом заметил полковник (Пуговица, помучавшись, высвободилась из мочки и предоставила возможность пупку почувствовать глоток свободы). – Где у вас «штаб»? Или такого не имеется?

– Почему же? Имеется, – ответил Лозинский. – Прошу.

Еще прошлой осенью ребята вырыли в саду у бабы Кати землянку. Так как баба Катя решила отремонтировать дом (поднять деревянную избу, подвести под нее фундамент, заменив сгнившие нижние венцы, пристроить просторную веранду с лицевой стороны и небольшой коридор сзади дома), то сад был занят стройматериалом. Ритус с Георгом расчистили площадку и выкопали там землянку, так как негде было ночевать. К будущему лету землянка расширилась втрое. Обустроили ее внутри: сделали полы, обшили бока тесовыми досками, сделали две перегородки. Получился коридор и три комнатки: в одной из них и был штаб.

Через несколько лет эта землянка подвергнется кардинальным изменениям. На месте бывшей комнатки, где размещался штаб, будет большой просторный холл. И потолки будут высокие. И светло станет не от лампочки-сороковки.

А пока полковник неуклюже спускался по самодельным ступенькам, чуть не стукнулся о низкий потолок. В кабинете, куда его завели, стоял письменный стол, несколько стульев, книжный шкаф. В углу знамя. На столе лежала папка. Полковник вытер пот, огляделся по сторонам – чисто, аккуратно – сел за стол, открыл папку.