Без нее. Путевые заметки

Она встала в полвосьмого. Светит солнце. Поют птицы. Шумит поливалка. Больше ничего не слышно. Никого в коридоре. Ее поднял страшный сон. Сначала она попыталась снова уснуть, чтобы дурной сон хорошо кончился. Но не получилось. Сон она забыла сразу же. Осталось лишь ощущение страха и омерзения. Она встала. Сварила кофе. Снова села на кровать. Чем заняться до двух? Позавтракать в кафе? На прощанье. Потом — покупки для Фридль. Еще можно сходить в музей. Но не в тот, в центре. Скульптура Барлаха у входа: свинцовая книга на сосновом кресте. Нет. Никакого Барлаха. Ачтобы посмотреть скульптуры, не обязательно ехать в такую даль. Она поднялась. Начала собираться. Надела джинсы и пуловер. В дорогу. Кроссовки. Поставила чемодан на диван. Черное платье можно было оставить в Вене. Наверное, стоит купить еще один костюм. Здесь они дешевле. Однако. Если она не будет работать у Вагенбергера, так он ей не нужен. Или все же побаловать себя? Экономить она сможет и в Вене. Убрала в рюкзак кассеты и диктофон, чтобы взять с собой в самолет. Для поездки Фридерика одолжила ей свой черный кожаный рюкзак. Взяла сумку и пиджак и вышла. Сияет солнце, но пока свежо. Бирюзовое небо. На лежаках у бассейна — полотенца. В холле-люди. Читают газеты. Маргарита спросила портье, когда нужно платить за номер. В два часа? Самое время, ответил молодой человек и улыбнулся ей. На улице почти нет машин. Она неторопливо двинулась по бульвару Вашингтона. Навстречу — бегун. Улыбнулся. Крикнул ей со смехом: «Hi!» По бульвару Вашингтона к морю катят велосипеды и скейтборды. Она шла мимо пустых контор. Горит свет. На столах все прибрано. Пачки бумаг. Кресла задвинуты под столы. Всю неделю на этих столах в маклерских конторах царил хаос. В ресторане на углу все двери и окна — нараспашку. Перед булочной справа, у канала, завтракают. Люди сидят на солнце. Загорают. Она купила у китаянки газету. Продавщица кивнула ей. Поздоровалась. Маргарита пошла дальше. Мимо домов на набережной. Рыжая собака сидит у открытого окна. Навстречу идут собачники с собаками. Все улыбаются. На пляже устраиваются первые семейства, бредут по песку с шезлонгами и огромными сумками-холодильниками. Киоски с очками и шарфами. Пожилая женщина выставляет табличку с обещанием предсказать судьбу. Кладет на парапет две голубые подушки, потом уходит под пальмы, садится и закрывает глаза. Слушает плеер. Блестят на солнце тренажеры. Никого. Зато заняты все теннисные корты. Из-за зеленых заборов доносятся голоса игроков. Пыхтение. Шаги. Команды. Жалобы на пропущенную подачу. Торгуют гамбургерами и хот-догами. Навстречу катит на скейте мужчина. Крикнул: «Have a nice day!»[200] Она улыбнулась и помахала ему. Кафе как раз открылось. Ей достался столик у парапета. В тени. Она заказала фрукты, яичницу, картошку, сосиски с беконом и кофе. Кофе официант налил ей сразу. Улыбнулся. Она — в ответ. Взялась за газету. Консультации двух Германий по вопросам воссоединения вызывают озабоченность других наций. Боятся — получится мини-сверхдержава. Шестеро больных СПИДом умерли в результате применения нового лекарства, которое принимали в порядке эксперимента. Эфиопские повстанцы разрушили порт на Красном море. Из него происходила дальнейшая доставка продовольствия голодающим в Эритрее. Последствия этого удара для Эритреи непредсказуемы. Принесли еду. Официант налил ей еще кофе. Сказал: «Приятного аппетита». Улыбнулся. Парочка за соседним столом то и дело обнималась и целовалась через стол.