Без него (СИ)

Но как же счёт, на котором деньги от группировки «Цари»?

Мы с братьями разбили их, уничтожили почти всех. Но сбежал главарь. Убил Султана.

Нет. Я сомневаюсь, что Юля причастна к этому. Она не похожа на хищницу, для которой деньги главное. Нужно дождаться Фарида. Он все разузнает, тогда сделаю выводы.

Я захожу в свой кабинет. Фарид при виде меня, встаёт и склоняет голову. Хотя должно быть наоборот. Он меня старше.

– Не нужно. Ты узнал про Юлю? – сейчас он скажет, что это все ложь и я вздохну с облегчением. Мне самому неприятно, что я мог так думать о ней. Горе истерзало душу, хотелось мести. Сейчас, ничего не хочу. Ей и так досталось. Она горюет, не меньше меня.

– Все подтвердилось, Адлан.

– Что ты такое говоришь? Ты видел ее?! Она же в тень превратилась! Ты знаешь, что она в депрессию впала? Она любила моего брата!

– Прости, Адлан, – он положил передо мной планшет с включенным видео. Я смотрел и не верил. Юля сидела рядом с Халифом, они что-то горячо обсуждались, Юля оглядывалась как воришка. Накручивала на палец кончик косы. Как тогда, при нашей первой встрече.

Я откинулся на спинку кресла. Перед глазами похороны Султана. Как в доме матери и отца открыты двери, которые не принято закрывать. Как съехались все родственники из Дагестана, Ингушетии. Мужчины с искренней скорбью на лице приносят соболезнования.

Я перебирал нефритовые четки на руке. Меня достал этот город, где царит обман и царствует порок. Где девушка, с ангельским лицом так ловко обводит всех вокруг пальца.

– Домой хочу. В Чечню. Туда, где все ясно и понятно. Где на первом месте стоит уважение к старшим, к своему мужчине. Где жена – крепкий тыл и любит преданно, не требуя богатств.

Как только закончится лечение Юли, – с трудом произнес ее имя. – Распорядишься, чтобы собрали ее вещи. И пусть до того времени сидит под замком. Не хочу ее видеть. Родит и пусть катиться на все четыре стороны.

Юля

Я впервые выспалась за последние два месяца. Улыбнувшись, накрывала живот рукой.

– С добрым утром, мое солнышко, – слышала, что с ребенком нужно больше разговаривать.

С Адланом у нас всегда были напряжённые отношения. Даже, когда мы с его братом стали жить вместе. Он смотрел на меня, как на грязь под ногтями. От его черного, как сама тьма взгляда – тушевалась, заикалась и становилась красной, как помидор.

Но вчера в наших отношениях наступило потепление. Ему одному я рассказала, что чувствовала, как горевала. Он пережил то же горе и понял. Он единственный не осуждал, что я до сих пор не могу прийти в себя. Даже с подругой, которая приютила меня, не могла разговаривать на частоту. Она часто говорила мне, что Султан умер, но я то жива. Что мне пора приходить в себя, двигаться дальше. Даже пыталась познакомить с парнями.

Для меня же это было дико. Как я могу пойти на свидание? Во мне поселилась бездонная пустота без Султана. Наверное, я никогда не смогу начать новые отношения. Такого, как Султан: нежного, ласкового, заботливого – больше нет.

Подруга отвела меня в службу психологической помощи. Мы сидели в кругу. Психолог просил рассказать о себе, другие охотно делились. Когда дошла очередь до меня, двадцать пар глаз устремились в мою сторону, и я вышла из себя. Накричала, чтобы меня оставили в покое, что я имею право оплакивать своего любимого, имею право горевать. И это нормально.

Моя жизнь разделилась на «до» и «после». В жизни «до», была счастливая девушка Юля, которая могла искренне разговаривать с людьми, улыбаться. Была счастлива. В жизни «после» не находила понимание у других, даже самых близких друзей. Погруженная в вечный мрак без него.

Я не хотела открывать душу, они не поймут. А Адлану открыла. И он смотрел на меня без осуждения. Он назвал меня сильной. После его слов, таковой я себя и ощущала.

Наверное, это даже хорошо, что у нас появился Адлан. У моего малыша будут родственники. В отличие от меня, он не будет одинок. Он будет счастлив.

Я уверена, Адлан позволит мне растить ребенка самой. В свою очередь, никаким образом не буду препятствовать общению моего малыша с дядей.

Я встала окрыленная, почистила зубы, умылась, постоянно улыбаясь в зеркало. Подошла в двери и дернула. Дверь заело, она никак не поддавалась. Я начала барабанить. С другой стороны услышала знакомый голос Фарида.

У Адлана есть старший брат Эмин. Его девушке, Марине, угрожали, пытались убить. Очень серьезной группировкой, именующей себя «Цари». Наши мужчины: Эмин, Султан и Адлан, совместно с подполковником ФСБ, проводили захват этой группировке.

Мы Мариной целую неделю ждали их возвращения. В то время, её охранял Фарид. Я даже перебрасывались с ним несколькими фразами. И он хорошо меня знает.

– Фарид! Тут дверь не открывается. Помоги, пожалуйста.

– Она не открывается, – сухим голосом сказал Фарид. – Потому что вас не велено выпускать.

– Это шутка какая-то? Вчера мы с Адланом всё обсудили. Он не мог отдать такой приказ!

– Но он отдал. Вам лучше поговорить с ним об этом. Я всего лишь его подчиненный, если он скажет отпустить вас – отпущу.

– Хорошо, – пыталась сохранить спокойствие. – Позови его.