Без него

– А как же твоя работа? – спросила, когда мы сели в машину. Сегодня Адлан сам за рулём. Он больше не приставляет ко мне охрану, за мной никто не ходит по пятам, но за территорию дома не выпускают.

Я хожу на занятия йоги и в бассейн по выходным. И теперь, меня сопровождает Адлан. Ждёт в коридоре.

Была мысль сбежать. Но я не знаю куда. Тех денег, что осталось на карточке хватит на комнату в Москве месяца на три. На работу меня никто не возьмёт в таком положении. А проситься к подруге неудобно.

Мы проходили мимо стеклянных витрин. Остановилась. На манекене была очень красивая черная абая с яркими желтыми цветами.

– Зайдём? – посмотрела на вывеску итальянского бренда.

– Ой нет, Адлан. Это очень дорого.

– Идём, – он улыбнулся в который раз за день и повел в магазин.

– Девушка, принесите нам эту, – консультант Зулия, кивнула. Пригласила меня в примерочную. Шелковая ткань приятна коже и мой живот ничто не жмет.

– К этой абае и хиджабу, подойдут эти очки с цветочным узором и сумочка из крокодиловой кожи. – Я вышла к Адлану. Спустила огромные очки на кончик носа и посмотрела на него.

– Ну как я?

– Ты очень красивая, Юля, – сказал низким обволакивающим голосом. Он закинул ногу на ногу и положил пиджак на колени. – Мы берём. Заверните, пожалуйста! – покачала головой.

– Это очень дорого. К чему такие траты?

– Да Юля! Да! Берём. И это не обсуждается, – попробуй его переспорить. Деспот!

* * *

Я выхожу на улицу. В сад. Иду по красной тротуарной плитке, вдыхая аромат разноцветных цветов, которые пёстрым ковром стреляться по обе стороны от тропинки. Придерживаю одной рукой поясницу, второй низ живота.

Живот стал огромным, появились боли в пояснице, стали отекать ноги. Пришлось отказаться от йоги и бассейна. У меня появилась масса свободного времени.

После завтрака Адлан уехал по работе. Его не будет несколько дней. Он обещал вернуться побыстрее. До родов остался месяц. Лето выдалось жаркое и я тяжело переношу прогулки. Но малышу нужен воздух.

Сажусь на качели под развесистой липой. Тут специально для меня лежат бархатные подушки. Адлан принес. Открываю тетрадку в толстом переплете из белой кожи.

С недавних пор я нашла отдушину в дневнике. Только пишу я для человека, который никогда его не увидит. Я верю в жизнь после смерти, когда записываю строки в дневник, кажется, что Султан стоит за плечом. Я просто рассказываю ему, что происходит со мной.

..Вчера Адлан принес красивый голубой костюм для Руслана. Так странно, что мы начали общаться с Адланом только сейчас. Теперь я не впадаю в предобморочное состояние, когда он входит в мою комнату. Руслан всегда рад его видеть. Я чувствую его эмоции. Я знаю, когда Руслан грустит, или что ему не нравится Фарид. Чувствую его неприязнь. Или то, что я теперь не могу пить чай с жасмином, потому что он не нравится нашему сыну. Это удивительно.

Как жаль, что я не могу прийти к тебе на могилку. Я даже не попрощалась с тобой.

..Иногда, когда Адлан уезжает на несколько дней по работе, начинаю грустить. Адлан единственный человек, с которым я могу разговаривать.

..Я не сержусь на твою маму, понимаю как никто ее горе, оно зеркально моему. Но как ни странно, мы не можем найти с ней общий язык. И вряд ли сможем когда-либо это сделать.

Вчера, Адлан возил меня по ночному Грозному. Я помню, ты говорил, что мечеть в этом городе самая красивая. Ты обещал показать мне ее ночью, когда она будет в огнях. Мне она понравилась. Действительно, очень красиво. Жаль, что тебя не было рядом.

..Сегодня мы ходили в «Цветочный парк». Помнишь, мы бежали через арочные сердечки, дурачились, как дети и ты говорил, что пары, которые пройдет по нему, будут вместе до самой старости? Я стояла возле них и ревела. Последнее время я стала жуткой плаксой, бедные рубашки Адлана, он разорился на них. Я чуть ли не каждый день заливаю их слезами. Твой брат нянчится со мной, как с маленькой. Я благодарна ему за поддержку. Как другу. Но... я знаю, он хочет большего.

..Я учусь жить без тебя. Пока не очень выходит. Но я стараюсь, как могу. Ради тебя, нашего сына и себя самой.

– Можно? – Лейла подходит и садится рядом со мной на качели. – Какой мой мальчик большой. Мой Ибрагим, – хочет положить руки мне на живот. Я закрываю его руками.

– Это мой мальчик. И его зовут Руслан! – мне надоело. Я не собираюсь это терпеть. – Будите так относится, вообще, запрещу вам видеть внука. Это мой малыш! Хотите сына? Родите! Сейчас столько способов забеременеть. – Лейла побагровела, схватила меня за руку.

– Откуда ты знаешь? Я никому не говорила, – не думала, что это секрет. Не хотелось выдавать Адлана.

– Не важно! – выдернула руку, на которой остались царапины, встала. Дневник упал с колен и раскрылся. Поторопилась нагнуться и поднять дневник, пока Лейла не забрала. Кто ее знает, может она способна на такую низость, читать чужие дневники.

– Что это у тебя? Кому пишешь? – Лейла попыталась вырвать у меня дневник.

– Не смейте! Адлан приедет и я попрошу его, чтобы увез меня подальше от вас!