Без обезьяны

Рожь и овёс пережили ещё более удивительное превращение — ведь сначала они были только сорняками при пшенице и ячмене. А подсолнечник из декоративного цветка превратился лет сто сорок назад в поставщика масла. Что будет дальше с культурными растениями? Им, конечно, угрожает много «врагов»! Микроскопическая водоросль хлорелла может за день дать то же количество питательных веществ, что пшеница за год. Микробы изготовляют из нефти жиры, углеводы, сахара, даже белки и витамины. Химия учится делать то же самое из дерева и известняка. Если всё это не будет годиться в пищу человеку, то уж для скота-то сойдёт. А потом настанет день, когда пшеница и рожь станут ненужными? Может быть. Кто в силах ручаться за будущее? Но до этого «потом» ещё сотни лет.

Земледелие кормило сотни тысяч там, где впроголодь жили просто сотни. Можно было селиться вместе большими группами людей, а не разбредаться крохотными кучками по огромной территории. Так стали возможными сёла.

Ещё быстрее стала развиваться техника, ведь теперь появились специалисты. Они могли почти целиком посвятить свои силы одному делу, потому что их кормили другие люди, оставшиеся земледельцами. Первый профессионал-кузнец поднял молот, первый специалист-гончар шлёпнул рукой по мокрой глине.

И встали города, где жили ремесленники, торговцы, ну, и правители. Правители — потому что теперь люди в обществе были не одинаковы и не равны: появились крестьяне и князья, рабы и рабовладельцы. Государство, можно сказать, выросло на засеянном поле. Человеческая история ушла от первобытного коммунизма, чтобы в конце концов в наши дни вывести человечество к преддверию коммунизма.

СВЕРХРОБИНЗОНЫ И ТЕХНИКА КАМЕННОГО ВЕКА

Десять или двенадцать тысяч лет назад этот человек жил там, где сейчас стоит в Днепропетровской области деревня Васильевка. Жил не очень счастливо. Голова часто кружилась и почти непрерывно болела. Часами, наверное, сидел он, охватив затылок руками, и раскачивался, безнадёжно пытаясь бороться с болью. Враг ли в бою, медведь ли на охоте — мы не знаем точно, кто повредил голову древнему жителю Васильевки. Зато знаем, как её лечили. В черепе просверлили отверстие. Работали или заострённой костяной палочкой, или деревянной, с закреплённым в ней кремнёвым остриём. Может быть, палочку вертели не просто руками, а заставляли её вращаться быстрее с помощью тетивы лука (так умеют сверлить некоторые народы Африки). В этом случае «скальпель» прошёл через кость за каких-нибудь несколько минут. Дырка была проделана — операция закончилась. А больной? Выздоровел.

Так делали трепанацию черепа пятьсот поколений назад. И умели находить место для отверстия, как умели его быстро и безопасно для оперируемого высверливать. Молодцы были наши предки! А за последние лет пятнадцать-двадцать мы особенно хорошо узнали, какие же это были молодцы.

Как узнали? Раньше чем ответить на этот вопрос, я позволю себе маленькое отступление.

Меня всегда с детства удивляла тщательность, с которой Даниэль Дефо позаботился о полном обеспечении своего Робинзона Крузо. Невероятно длинные списки оружия, инструментов, снастей, кусков холста, бочек с мукой, всевозможных товаров и продуктов в ящиках, бочках и бочонках. Пожалуй, иная серьёзно организованная экспедиция по части снабжения могла позавидовать этой жертве кораблекрушения. Жюля Верна, мне кажется, тоже смущали такие материальные последствия естественной любви Дефо к своему герою. И когда Жюль Верн написал свой вариант робинзонады — «Таинственный остров», то его действующие лица были снабжены куда хуже. Но всё-таки у них были часы, двояковыпуклое стекло которых дало им огонь, у них были ножи, сделанные из стального собачьего ошейника, а главное — у них были знания, благодаря которым остров оказался в кратчайший срок цивилизован. И речи не было о том, чтобы героям Дефо или Верна пришлось браться за камни и думать над тем, что и как из них можно сделать.

Но в наше время нашлись добровольные робинзоны, отказавшиеся от стали и железа, спичек и увеличительных стёкол. Правда, заодно они прекрасно обошлись и без острова. Окрестности Каунаса в Литве, лес на Карельском перешейке, берег Ангары в Сибири, окраины Сухуми — все эти места неплохо выполняли обязанности «острова Робинзона» (так в «Дон-Кихоте» весёлый герцог «назначил островом» отведённое Санчо Пансе губернаторство).