Без обезьяны

— Ну, если считать, что обучение может проходить разными путями, из которых один лучше, чем другие, то я думаю, что это действительно вопрос случая, — ответил Кингсли. — Это как пари на футболе. Вероятность того, что ребёнок выберет самый лучший способ обучения для каждого из дюжины предметов, не больше, чем вероятность заранее угадать победителя в двенадцати футбольных матчах.

— Понимаю. И это объясняет, почему гений — такая редкая птица, верно? — воскликнул Паркинсон».

Мне нравится гипотеза «Чёрного облака». Чем? Прежде всего своим отважным оптимизмом. Ведь если быть гением учатся, причём случайно, то эту случайность можно исследовать и найти, от чего она зависит.

Представьте: окажется возможно найти для каждого ребёнка лучший способ обучения?

А вот выдержка из вполне научной книги:

«В одном из экспериментов несколько пар идентичных близнецов дошкольного возраста упражнялись в составлении фигур из строительных кубиков. Всем были даны одинаковые кубики, с тем чтобы они строили одну и ту же постройку. Но в то время, как один из партнёров пользовался картинкой, на которой был помечен каждый кубик, другой держал перед собой модель постройки, в которой кубики былизаклеены бумагой. Через два месяца в каждой паре обнаруживались различия в строительном мастерстве. Во всех случаях без исключения близнец, который тренировался вторым, более трудным способом, проявлял себя лучше не только при копировании... но и в творческом создании новых построек».

Это цитата из книги Шарлотты Ауэрбах «Генетика». Проводились опыты в Москве, до войны ещё, в Институте экспериментальной медицины.

Мнение физика, выраженное в фантастическом романе, неожиданно перекликается с вполне реальными данными психологов.

Но есть и другое, более близкое и реальное решение проблемы. Решение, которое, может быть, положит конец Величайшей несправедливости.

Теперь несколько цитат:

«В одну телегу впрячь неможно коня и трепетную лань».

А. С. Пушкин

«Но ни песнью, ни бранью, ни ладом не ужились мы долго вдвоём».

Н. Тихонов

И, наконец, «вместе — тошно, врозь скушно».

Что объединяет все эти строчки и фразы? Тема. Они посвящены, говоря строго научно, проблеме психической несовместимости.

Люди ведь не кубики из детского строительного набора, которые так легко подогнать друг другу. А между тем — волей-неволей — мы живём и работаем бок о бок. И если у нас ещё может оставаться хоть иллюзия насчёт свободы выбора спутника жизни и друзей, то ни родных, ни товарищей по работе и учёбе, ни начальников, ни подчинённых мы себе не выбираем. Конь и трепетная лань, отец и сын, капитан и первый помощник, директор и завхоз, муж и жена, — несть числа сочетаниям лиц, для успеха и, в конечном счёте, счастья которых психическая совместимость имеет чрезвычайно важное значение. Причём только в упрощении, в модели, в идеале здесь можно говорить о сочетании именно двух лиц. На самом деле семья состоит не только из отца и сына, в ней есть и мать, и братья или сёстры.

И на корабле, кроме капитана и первого помощника, есть ещё другие помощники, механик, кок, матросы.

Отчаянные попытки хоть как-то смягчить здесь противоречия и подбирать кадры не только «по деловым», но и по общежитейским (от слова «общежитие») качествам делались с древнейших времён. В этом принимали посильное участие свахи (от гоголевских до электронных), фараоны, пророки, начальники отделов кадров. В XX веке пышным цветом расцвела так называемая микросоциология, одной из задач которой было как раз обоснование наилучших способов подбора работников. Микросоциология — что тут скрывать — открыла кое-какие весьма (очень) общие и довольно (но не очень) полезные принципы. Выяснилось, что атмосфера дружбы способствует повышению производительности труда, а вражды — наоборот.

Удалось прийти к выводу, что каждый подчинённый лучше работает, если знает, что и почему именно о нём думает начальник.

Но всё это были только прикидки. По-настоящему заняться проблемой психической совместимости и несовместимости людей, а говоря шире — групповой психологией, учёных заставил космос.

Ведь в дальние путешествия люди будут уходить коллективами, притом коллективами небольшими. Собственно говоря, и в полярные экспедиции, и в многолетние морские путешествия в прошлом уходили такими же коллективами. Да и караван в долгом пути сопровождала всего лишь горстка людей. Возникали ли между ними споры? Ещё какие! Даже шайка разбойников, по свидетельству историков и романистов, расшатывалась изнутри благодаря психической несовместимости своих членов. Но тогда наука ещё даже не пыталась помочь морякам, купцам и разбойникам в разрешении конфликтов. Не доросла. И конфликты разрешались чисто опытным путём (йо-хо-хо, один конец — за борт).