Без обмана

– Мне кажется, продав эту землю в центре Токио и этот дом, и переместив сиротский приют куда-то в провинцию, где недвижимость намного дешевле, можно было бы помочь на разницу очень многим детям, – скептически заметил я, наблюдая как от входных дверей к нам вышагивает женщина в классическом кимоно, не дающем ей двигаться быстро. Очень уважительно к спонсорам позволить вот так стоять и ждать под дверью.

– Макото, ты что, придираешься? На тебя это не похоже.

– Обещаю, я буду объективным. Но мне заранее не очень нравится это место. Не люблю шоу-бизнес. Он яркий и красивый снаружи, но жестокий внутри. Полон лжи, обмана и предательства. Не самая лучшая индустрия, чтобы готовить к ней молодых девочек.

– Мне нравятся айдолы. Они много трудятся, чтобы показать зрителю лучшее. Но, наверное, ты прав, не каждую работа на сцене сделает счастливой. Мне вот несколько раз предлагали, когда училась в старшей школе, затем в университете.

– Потому что красивее тебя никого нет?

– Да, потому, что я миленькая. Но увидела примерное расписание тренировок, узнала, какие там ограничения по диете и отказалась. Мама меня поддержала.

Именно на таком, согласно буклетам, специализировалось данное учреждение. Музыка, танцы, модельный бизнес. Из числа воспитанниц вышло несколько известных айдолов, две топ-модели национального уровня, финалистка международного конкурса красоты, многочисленные лауреатки и победительницы соревнований по классической музыке. Художницы, писательницы, телеведущие. И что-то все эти публичные персоны не отличаются особенной щедростью в сторону родного интерната, раз ему нужны деньги простого небогатого бухгалтера.

– Добрый день, господа. Приветствую вас в воспитательном доме для девочек Сакура Гарден, – до нас, наконец, дошла представительница администрации и отворила калитку. Эта женщина лет сорока суровостью выражения своего лица напоминала Асагаву Юзуки. Хотя, конечно, до ледяного взгляда заместительницы начальника кадровой службы ей далековато.

– Перед вами Сакурай Юкино, заместитель директора по воспитательной работе. Давайте пройдем в дом, я вам все покажу, – продолжала женщина.

Мы с Мияби представили ей друг друга. И послушно поплелись за семенящими шажками Сакурай-сан, которая вещала как по писаному. Буквально дословно цитировала тексты, написанные для них профессиональным копирайтером и размещенные на сайте. “В Сакура Гарден мы воспитываем будущую элиту кино и эстрады…” и так далее.

Внутри здание такое же мрачное, как и снаружи. Антуража и атмосферности хорошо бы добавила паутина по всем углам, но чего нет, того нет. С точки зрения чистоты к убранству приюта я придраться не могу. Но это же дети! Разве может им понравиться дом с черными стенами и атмосферой кладбища?

Внутри я активно вертел головой, глазея на местных подопечных. Обычные девочки, самого разного возраста от семи и до семнадцати. Понятное дело, интерес тут может представлять только одна. Та, которую я спас от спекулянтов. Раз выручил – принимай ответственность. Так меня папа учил, а он плохого не посоветует. Нужно убедиться, что у нее тут все хорошо. Ну и заодно разобраться, насколько плохо у остальных.

Пока что по впечатлениям не очень плохо. Нас отвели в музыкальную комнату, где четыре младшеклассницы пиликали на скрипках. Получалось у них вполне сносно. У меня отличный слух, близкий к музыкальному и любая фальшь сильно раздражает. Но тут все вполне себе мелодично.

Репетиция актерского кружка. Занятия по вокалу с профессиональным педагогом. Понятно, зачем им постоянно требуются деньги. Надо нанимать самых изысканных мастеров пыток, чтобы издеваться над несчастными девчатами.

И, наконец, танцевальная студия, где я, наконец, увидел интересующую меня персону. В балетном трико маленькая спекулянтка с ее короткой стрижкой похожа на ощипанного цыпленка. Да тут все такие. Слишком худощавые, как будто не доедают. Я понимаю, что танцы есть танцы, и пирожные – это главный враг любой балерины. Но что-то не вижу я на лицах девочек радости от приобщения к искусству.

Прямо сейчас у девочек занятия под руководством педагога – мужчины с идеальной осанкой, который мне инстинктивно не понравился. Как-то не так на своих учениц он смотрит. Не как на детей, а как на ходячие куски мяса. Очень уж оценивающий взгляд.

– Перед вами Гун Юньлунь, бывший солист Пекинского театра. Для нас большая честь, что он согласился преподавать в Сакура Гарден танцы. Гун-сан? Не откажите нашим потенциальным спонсорам в чести увидеть скромный танцевальный номер. А это Ниида-сан и Цуцуи-сан, наши будущие спонсоры, которые хотят сделать очень щедрый взнос в процветание нашего дома, – то, что о пожертвовании сказано, как о свершившемся факте – еще один неприятный звоночек. Такой элемент психологического давления, чтобы мне было неуютно отказывать, разочаровывая тем самым кучу людей, которые уже рассчитывают на мои йены.