Лора шагает по переулку. Всё зашибись. Могло бы быть. Но пустота от потери внутри неё звенит и не даёт покоя, от этой пустоты выть хочется. Она впервые каждой порой своего тела понимает значение слова «скорбь», толкует лучше, чем по словарю.
Она вернулась из Чистилища, восстав буквально из пепла. Но есть ли у богов своё Чистилище? Куда они вообще попадают после смерти? Что для бога — смерть? Сплошные философские вопросы — и даже малюсенькой кучки ответов у неё нет.
Если уж она ожила, хотя рассыпалась на атомы, то и ирландское божество сможет. А почему, блядь, нет? Она опускает взгляд на коробку с прахом Суини, которую несёт словно самую ценную покупку в своей жизни. Она ещё не решила, что с ним сделает, но мир полон чудес и магии, и было бы глупо опускать руки.
Лора Мун находит внутри себя крупицы чуждого ей оптимизма и цепляется за них. Скорбь и любовь рассыпаются в ней, смешиваясь воедино.
Желание отомстить Среде жжёт так, как раньше обжигала монетка Суини в груди. Они оба стали пешками в игре старых богов. И всё же с лёгкой долей удивления она понимает, что даже месть мудаку Среде отошла на третий план. Поиски Тени тоже больше не в её приоритетах. Уже нет. Она подумает обо всём этом как-нибудь потом.
Лора Мун стоит напротив похоронного агентства в Каире. Её путь за ответами, как всегда, начинается со смерти.