Без памяти

— Мысль здравая, — похвалил я, — допустим, имплантируют им новые мозги и посылают совершать диверсии на объектах народного хозяйства, а наши про это пронюхали и перекрыли путь. Всем. Ну, или здесь, помимо прочего, какой-то ядрёный вирус распылили. Я, правда, людей, умерших непонятно от чего, пока не видел, но это не значит, что их нет. Или просто у вируса этого инкубационный период долгий, а через пару дней мы все попадаем в приступах кашля, покроемся волдырями и будем кишки выблёвывать. Ты чего так побледнел? Это же предположение только. Собственно, это единственные причины, по которым следует перекрывать дорогу.

— Может, просто скрыть всё хотят, типа, секретно, — предположил он.

— Вряд ли, ядерный взрыв точно не спрячешь. А это был именно ядерный взрыв, пусть и слабый. Странно, что радиация слабая, видимо, облако пыли в другую сторону снесло.

— Слабая? Откуда ты знаешь?

— Конечно, пять дней прошло, самое время для лучевой болезни, а у вас даже не облысел никто. Если бы осадки здесь выпали, фонило бы так, что в живых никого бы не осталось, кроме крыс.

— Ясно.

— Как идти? Я города не знаю, веди ты. Желательно там, где народа поменьше. А по пути присмотри, куда можно стволы лишние спрятать.

Глава третья

К вечеру мы уже сидели в наспех оборудованном окопчике, сразу напротив кордона. Сразу напротив нас находился блокпост, обложенный мешками с песком. На небольшой вышке стоял пулемёт НСВ, за которым сидел солдат в каске. Границу, за которую нельзя было заходить, обозначала спираль «Егозы» растянутая прямо по земле. Конца ей не было видно, надо полагать, охватывает город кольцом. Не надеясь только на пулемёты, через каждые десять метров поставили вбитый колышек с табличкой «Мины». Убивать никого без нужды не хотят, но и не пропустят.

Несколько раз подходили люди и что-то кричали. Солдат за пулемётом молчал, другие тоже только высовывали стволы автоматов в узкие бойницы. Один раз дали очередь поверх голов. Бесполезно. Я откинулся назад. Нужно было уже место для сна присматривать, на голой земле спать не хочется.

Денис продолжал наблюдать, громко разгрызая сухарь. Мешок сухарей мы обнаружили в одном частном доме на окраине, несмотря на древность, оказались вполне съедобными. Минут через пять, когда я старательно обдумывал дальнейшие действия, он потянул меня за рукав.

— Сергей, смотри, — сказал он, указывая в сторону блокпоста, — там кто-то идёт.

Я привстал и посмотрел в указанном направлении. Действительно, в направлении блокпоста шёл грузный бородатый мужик в свитере, волоча за собой огромный мешок, в котором громыхали непонятные железяки. Подойдя вплотную к колючке, он остановился. Громко крикнул что-то насчёт какого-то уговора. Так, это уже интереснее. Взяв бинокль, я разглядел, что в свободной от мешка руке у него зажата граната. Кажется, РГД-5. Страховка, чтобы не кинули.

Стоял он долго. Наконец, из глубин блокпоста вышли двое. Солдат с большим деревянным ящиком, а с ним худой мужчина средних лет в камуфляже, но без погон. Они подошли к границе и стали разговаривать. Сам разговор мне не был слышен, но пришедший мужик потрясал у них перед носом то мешком, то гранатой, настойчиво объясняя что-то. Кончился диалог тем, что он перебросил мешок на другую сторону. Человек без погон осторожно заглянул туда, потом сунул руку. Через некоторое время он кивнул солдату и тот передал мужику ящик. Прежде, чем его взять, мужик осторожно воткнул в гранату чеку. Потом он закинул ящик на плечо и пошёл обратно с довольным видом.

Я начал делать выводы. Первое: никакого вируса нет, иначе бы эти двое в скафандрах стояли и уж точно бы никакие мешки отсюда не принимали. Второе: какая-то торговля с внешним миром присутствует. Нужно только узнать, что он им продал.

— Этого глушим, — сказал я Денису и отправился на перехват.

При этом, даже если мужик этот один, что далеко не факт, он вдвое тяжелее меня, так что, глушить его будет, как минимум, непросто. Но меня это отчего-то не заботило. Я был уверен, что справлюсь.

Перехватили мы его сразу, как только он вышел из поля видимости блокпоста. Аккуратная подсечка вывела его из равновесия, а руками я немного подправил направление падения, так, чтобы головой он врезался в бетонный столб. Большая масса тела в итоге пошла ему только во вред. Теперь он лежал рядом с полученным от военных ящиком, постепенно приходя в себя. Из ссадины на лбу стекала тонкая струйка крови. Денис кинулся вскрывать ящик, а я быстро обшарил карманы. В результате стал обладателем гранаты и пистолета Макарова.

Тут пленный, стиснув зубы, застонал. Ага, готов к разговору. Я упёр ему в ноздри стволы обреза и спросил:

— Жить хочешь?

Он едва заметно кивнул.

— Ствол убери. Не убегу.

— Не убежишь, я слушаю, — сказал я, не убирая оружия.

— Что говорить-то?

В этот момент Денис вскрыл ящик и протянул мне банку.

— Тушёнка тут.

— А вы что думали? Пулемёт? — проворчал пленный.

— Что в мешке том было? — спросил я, ещё сильнее вдавливая стволы.

— Дрон.

— В смысле? — не понял я.