Без паники! или Влюбиться любой ценой (СИ)

— Может, ты останешься? — Подхожу я к нему и обнимаю обеими руками, немного повиснув на шее. — Если ты, конечно, … хм … хочешь …

Быстро же я теряю уверенность в себе, вот так смело повисая на том, кого планировала никогда не видеть. Глаза начинают бегать, а руки расслабляться, отпуская мужскую шею. Но Миша подхватывает их и подтягивает наверх.

— Хочу. — Обжигает он своим дыханием мою щеку, а после целует туда же, будто заживляя свежую рану.

Я улыбаюсь. Миша обнимает меня за талию. Сумка, висящая на моем плече, начинает сползать вниз, но я ее не поправляю обратно. Она падает на пол. Я начинаю смеяться над этим, будто услышала самую глупую шутку в мире. Это нервное выходит.

Теперь находиться рядом с Мишей становится неловко. Как будто признание в любви отдалило нас, вернув в день знакомства. А ведь и правда … Ощущение, что мы вновь познакомились впервые. Разве такое бывает?

Глава 67

Почему-то я не замечала раньше, насколько красивые у Миши глаза. Хочется утонуть в них и остаться навсегда. А еще улыбка … у него всегда были ямочки на щеках в продолжении четких скул? Совершенно незнакомое мне лицо. Причем я и родным не могу его назвать!

Здесь уже, конечно, играет большую роль то, как хорошо я успела узнать Мишу. Если что-то не проговорено, значит, нечего и выдумывать. Так и что делать? Признание в любви произошло, а граница, кто мы друг другу, не проведена. Может у нас и отношений то никогда не будет, а я успею себе напридумывать столько, сколько и на десять жизней будет много.

— Хочешь чай? — Пытаюсь я найти предлог, чтобы выскользнуть из его объятий. Но Миша проводит вниз по моим рукам и крепко сжимает ладони.

— Я не хочу, — улыбается он. — А ты хочешь сбежать.

— Возможно.

— Почему? — Чуть приподнимает он брови вверх, скорее играя ими.

— Это все так странно. И ты …

— Умею удивлять. Ты ведь это имела ввиду?

— Можно и так сказать. Сначала я тебя ненавидела, потом ты меня бесил, вновь ненависть, между этими состояниями успела возникнуть влюбленность. А ты каждый раз меня будто специально пытался вывести из себя. Еще Лия, как специально, при мне вешалась на тебя.

— Она это делала явно специально, — еще шире становится улыбка Миши. — Но-о … влюбленность? Я этого не заметил. — Слишком сильно начинает он хмурить лоб, явно намекая на не очень скрытый сарказм.

— Неужели было видно?

— Знаешь, — отпускает Миша мои руки и наклоняется, чтобы поднять сумку, — саму влюбленность, возможно, и нет. Но ревность… — Вновь усмехается он, бросая сумку на диван. — Каждый раз при виде Лии у тебя на лице было написано, что ты ревнуешь. Сразу нервная становилась, злилась на все вокруг, но пыталась казаться чересчур милой. Интересно было за этим наблюдать.

— Да ты садист! — Уже улыбаюсь и я, слегка ударяя Мишу по плечу.

— Я бы предпочел это назвать … хм … Я психолог в душе. Люблю наблюдать за поведением людей.

— Ага. И эксперименты над ними ставить.

Я сажусь на диван и беру сумку, чтобы проверить телефон. Миша подсаживается рядом. Видя мои усердные поиски, он закатывает глаза и протягивает телефон, вытащив его из кармана.

— Повезло, что была трава. Смягчила удар.

— Слушай… — Возвращаюсь я вновь к неприятной для Миши темы. Но все-таки хочется разобраться, что за отношения у него были, чтобы понимать возможные для себя последствия.

— Слушаю.

— А почему ты так долго был с Лией? Ты ее любил? Почему перестал? Только не уходи от темы, пожалуйста. Мне это важно.

— Ань, для чего? Зачем ты хочешь копаться в моем прошлом?

— Затем, что оно может коснуться и меня! — Поворачиваюсь я боком и серьезно смотрю на Мишу. Он тяжело вздыхает и откидывается спиной до упора, практически ложась поперек неразложенного дивана.

— Мы знакомы с детства, как я и говорил. Начали взрослеть, дружба сама собой как-то перетекла в отношения. Любовью я это не назвал бы. Скорее привычка и нежелание что-то менять. К тому же, чтобы с кем-то встречаться, нужно время. Пока познакомишься, узнаешь получше … Вдруг окажется, что вариант неподходящий. Это все по кругу. Время, силы … Просто не было смысла менять Лию на кого-то еще. Результат тот же. Да и Лия мне просто не мешала. Она просто была. Но даже желания общаться с ней особо не было.

— Почему?

— Знаешь, не думал, что такое бывает, но вместе с именем изменилась и она сама. Настя была куда более приличной. В один момент она пришла ко мне и сказала, что теперь нужно называть ее Лией. Я даже не придал этому значения. Настя, Лия … Все равно. Лицо то же осталось. Но тогда у нее и началось. Клубы, бесконечные подруги, постоянные ужины, которые я каждый раз пропускал. Я мог не видеть ее по несколько месяцев и сбрасывать звонки. Но она все равно каждый раз возвращалась.

— А почему ты уверен, что сейчас все иначе?

— Ань, не вынуждай меня опять говорить романтическую чушь … речь. — Быстро исправляется Миша. — К тому же ты сама мне совсем ничего не сказала.

— Вот и не скажу!

— Ань… — Садится он ближе ко мне, будто сокращение расстояния сейчас дает какие-то бонусы.

— Я слуша-аю-ю. Почему сейчас все иначе?