Без пощады

Сколько Ленч себя помнил, хозяин в разговоре с ним всегда был подчеркнуто любезен. Его хорошее расположение граничило с нежностью, словно он считал наемника своим сыном (в действительности детей он не имел), и во многом беззаветная преданность Ленча объяснялась именно этой причиной. Отчасти поэтому внезапный упрек заставил его вздрогнуть.

— Не беспокойтесь. Даю слово, мы найдем его.

— Когда найдешь, найди способ его разговорить. Нужно покончить со всем как можно быстрее.

— Заговорит, еще как заговорит! — откликнулся Ленч, разглядывая собственную лапищу в перчатке и представляя, как он один за другим ломает жертве пальцы. — Сначала закричит, а потом и заговорит.

19

Внедорожник катил по тихой улочке, состоявшей из домов ленточной застройки. За ними возвышались монолиты муниципальных многоэтажек.

— Между прочим, — сказал я своему спасителю, — вы до сих пор в маске.

— Вот черт, точно.

Быстрым движением он стянул ее с головы и кинул между сиденьями. Это был темноволосый мужчина лет тридцати, поджарый и жилистый. Мне почему-то подумалось, что он прежде служил в вооруженных силах.

— Итак, — сказал я, уставившись на него, — если вы из полиции, то с какой радости чуть не подстрелили меня?

— Я бы не выстрелил. Я ни за что не причинил бы вам вреда, потому что должен защищать вас.

Перед очередным поворотом он взглянул в зеркало заднего вида — вероятно, все еще опасался погони.

Я спросил, как его зовут.

— Дэниелс. Я под прикрытием, работал на человека, который чуть до вас не добрался. Все зовут его Ленч. Фамилии его я не знаю, зато знаю наверняка, что он хладнокровный убийца. Вот почему я вас спас.

— А ведь вы ударили меня в живот! — сердито сказал я, припомнив, как очутился в этом внедорожнике в первый раз.

— Такова была моя роль. По легенде, раньше я промышлял вооруженными ограблениями и якобы даже прострелил колено одному члену моей банды, поэтому проявить слабость я не мог.

— А мне было больно.

— Извините, — произнес он не очень искренне. Дэниелс вообще сохранял крайне невозмутимый вид, словно похищения и пытки были для него в порядке вещей. Впрочем, для копа под прикрытием так и есть.

Я до сих пор не вполне доверял ему. Да, он мог быть копом… а мог и не быть. Сегодняшний день показал, что подонков вокруг пруд пруди.

— Знаете, на внедрение в банду у меня ушло много месяцев, — сказал он, не отрывая взгляда от дороги. — А теперь я раскрыт. Начальству не понравится.

Его тон намекал, что вина лежит на мне.

— Вы уж простите, что не разделяю вашего горя, — съязвил я. — Шесть часов назад я жил самой обычной жизнью, а сейчас на меня идет охота, и я понятия не имею, чем заслужил такую честь. Я этих людей даже не знаю. И моя жена пропала.

— Добро пожаловать в жестокую реальность, мистер Мерон.

— Откуда вам известно мое имя?

Он сухо усмехнулся:

— Вам еще много чего предстоит узнать.

Что правда, то правда, хотя я сомневался, что Дэниелс намерен восполнить пробелы в моих знаниях.

Мы вновь свернули, и слева потянулся пустырь. Мне стало не по себе.

— Куда мы едем?

— Ну, — ответил он, доставая из кармана пачку «Мальборо лайтс», — вы сказали, что не знаете, чего нам надо, и я вам верю. — Он сунул сигарету в рот и нажал на прикуриватель.

— Я не лгал. Можно и мне сигаретку?

Он протянул мне пачку.

— Сделайте милость, просветите, что представляет собой это ваше «оно»?

Прикуриватель щелкнул, Дэниелс поднес его к сигарете, затем передал мне.

Первая затяжка за десять лет. Голова немного закружилась. Я повторил свой вопрос.

— Понимаете, в чем проблема — я сам не знаю, что это такое. И Мантани тоже. Наша задача была отвезти вас на тот склад и охранять до приезда Ленча. Вот он наверняка знает.

Я в растерянности покачал головой и снова затянулся. Вкус табака казался странным.

— Так что же нам теперь делать, черт возьми?

— А то, — спокойно ответил Дэниелс. — Нужно отыскать вашу жену. Поверьте моему слову — если вы не знаете, что это за «оно» и где его найти, то знает она.

20

Болт и Мо добрались до паба без пяти девять. Он располагался на углу одной из жилых улочек, отходивших от главной артерии Хайгейта. Это было небольшое старомодное заведение из тех, что в наши дни постепенно исчезают, уступая место всепожирающим крупным сетям пабов с их раскрученными брэндами и огромными, словно авиационные ангары, барами. От интерьера остались рожки да ножки: на потертом темно-красном ковре чернели пятна от сигарет, стены и потолок от табачного дыма превратились из кремовых в коричневые. Столы разместились буквой «П» вокруг небольшой стойки в центре, уставленной рядами пивных бутылок. За ней распоряжался дряхлый и худой как палка бармен с вощеными усами и кожей того же цвета, что и стены. Даже сегодня, субботним вечером, здесь было тихо. Несколько мужчин в летах, очевидно, знакомых друг с другом, сидели на барных стульчиках и болтали с барменом. Примерно треть столов занимали пары и группы того же возраста.