Без пощады 3

Нажав рычаг очистки, молодой парень в потрепанной униформе докового рабочего поднялся с ящика переносного туалета, натянул штаны, сделал пару шагов и уселся на трубу рядом с коротко стриженной светловолосой девушкой. Зеленые узоры татуировок покрывали все видимое пространство ее тела, уходя за красный воротник старого серого комбинезона и вновь выбегая из рукавов, чтобы испятнать кисти свисающих с коленей рук. Девушка неотрывно смотрела на замершего в медикаментозной коме Нортиса Вертинского. По ее левой щеке медленно сползала одинокая слеза. Сердито стерев ее, она зло фыркнула и потянулась поправить одну из двух уходящих в израненное тело допотопных капельниц и нескольких идущих от стоящего на полу блока трубок. Сползшее тонкое одеяло полностью открыло мертвенно бледное тело Нортиса с залитыми медицинским клеем ранами от игл. По выступившим под кожей ребрам тянулась паутина кровеносных сосудов, выглядящих как сжавшаяся вокруг жертвы темная паутина, вполне гармонирующая со шрамами, частыми пятнами кровоподтеков и буграми вспухших ссадин. Там, где живая плоть соединялась со сталью протезов, кожа почернела, а из проделанных тонких разрезов сочилась медленно стекающая на подложенные тампоны мутная гнойная жижа с красными вкраплениями. Из груди и живота выходили провода, тянущиеся к опутанному кабелями попискивающему блоку, что в свою очередь был соединен с выключенным сейчас планшетом. Еще по проводу было подсоединено к каждому из протезов Вертинского.

- Не тело, а сплошная рана – тихо обронил парень, доставая из стоящего у ноги небольшого рюкзака старый помятый термос – Его будто стальными прутьями хлестали…

- Рана? – девушка покачала головой – По сравнению с тем, что творится там внутри это просто мелочи – активировав планшет, она оценила постоянно обновляющуюся информацию и снова погасила экран – Это кошмар. Честно говоря, я не понимаю почему он еще жив. Сепсис, внутреннее кровотечение, разлив в брюшную полость из почечного импланта, распространяющаяся инфекционная гангрена…

- Вонь та еще – согласился парень, разливая горячий напиток по пластиковым стаканчикам.

- И все это на фоне общего истощения организма и разлаженной работе отработавших свое имплантатов.

- Этот парень набит одним ржавым мусором – снова кивнул ее собеседник – Мне пришлось нехило постараться, чтобы все это снова заработало и хоть немного в унисон, а не во вред друг другу. А до этого у него там внутри считай шла война…

Девушка его словно не услышала, продолжая перечислять:

- Непроходимость кишечника в начальной стадии, убитый желудок, системный отказ внутренних органов, большая кровопотеря… и при всем этом бешеная сопротивляемость смерти.

- А есть такой медицинский термин?

- Нет – она снова покачала головой – Такого термина нет. Но Вертинский, похоже, его придумал… Он просто не хочет умирать. Более того! Он даже не хочет засыпать! Мне пришлось удвоить дозировку средств, чтобы удержать его в спящем состоянии. Если убавлю подачу лекарств – он мгновенно очнется и придет в движение.

- Или скорее включится – хмыкнул парень – Пытаюсь тут оценить процент его киборгизации, и он велик…

- Посмотри на его лицо – попросила девушка – Просто посмотри.

Привстав, он подался вперед и вгляделся. Где-то через минуту удивленно присвистнул и, усаживаясь обратно, спросил:

- И давно это началось?

- Двадцать две минуты назад. Я опять чуть усилила приток седативного. Он… он буквально рвется наружу.

Истощенное лицо Вертинского с торчащими окулярами глазных имплантов, больше не было неподвижным. Лицо нервно подергивалось и гримасничало, под кожей вздувались желваки, на висках пульсировали вены – киборг силился преодолеть химическое усыпление, пытался прорваться обратно в реальный мир. Протезы были обездвижены, но живая рука подрагивала, пальцы пытались то согнуться, то ухватиться за что-то.

- Невероятно – подытожила девушка и несколько раз коснулась экрана планшета, отправляя в тело пациента еще одну порцию лекарств – Мы чистим ему кровь и чем меньше в ней токсинов, тем быстрее он приходит в себя. Приготовь еще один пакет внутривенного питания, Майк.

Кивнув, Майк встал и подошел к контейнеру на сто двадцать литров из толстого зеленого пластика – такие безликие ящики с плотно прилегающими крышками многими столетиями пользуются заслуженной любовью по всему обжитому космосу за свою прочность и вместительность. Пощелкав запорами, он аккуратно достал нужный пакет, вернулся и прикрепил его на свободный пластиковый крючок. Дождавшись, когда предыдущая емкость опустеет, проделал нехитрую манипуляцию и в вены киборга возобновился поток питательных веществ. Все эти заботы не мешали явно скучающему Майку размышлять вслух: