Без пощады

- Вы не объявили нам о своём присутствии, как не объявили и верховной матери Бэнр о своих намерениях по поводу младшего дома Ханцрин. А если и объявили, она сочла это недостаточно важным, чтобы запрещать нам наши действия, - парировал Киммуриэль, не собираясь уступать. - Я не знал, что имею дело с прислужницами, а даже если бы и знал, мать К'йорл приказала мне служить Бреган Д'эрт, как самому дому Облодра, и я связан этим обязательством. Зачем вы это делаете?

- Это не твоя забота, - отрезала прислужница Болифена, и Киммуриэль почувствовал перемену в её тоне. Он застал её врасплох и вынудил обороняться.

- Только Ллос будет судить это дерзкое вмешательство, так что не будь так уверен по поводу своей правоты. В остальном — предупреждаю, если для моей сестры это закончится плохо, я буду считать Киммуриэля в ответе.

Киммуриэль не стал отвечать на угрозу, как и скрывать своё изумление. Он понимал прислужниц достаточно хорошо, чтобы заметить, что она ему не ровня. Их величайшие силы заключались в ментальном обмане и подчинении, а в этом отношении Киммуриэль намного их превзошёл.

- Найди Джарлакса и воина и отзови их, - приказала Болифена.

- Возвращайся домой, - парировал Киммуриэль. - Предатель-свирфнеблин свободен от твоего влияния. Ты потерпела неудачу. Дом Ханцрин проиграл.

Болифена злобно уставилась на него своими дровскими глазами — может быть, хотела сказать что-то ещё, но Киммуриэль прекратил разговор, полностью закрыв свой разум. Так что она просто смотрела на него. Затем она снова приняла истинную форму йоклол — вид полурасплавленной огромной свечи из грязи, бешено размахивающей отростками. После этого она исчезла.

Киммуриэль обдумал её последний приказ — оставить Джарлакса и Закнафейна.

Нет, решил он.

Он направился в Мензоберранзан.

Закнафейн бежал по изгибающемуся тоннелю, не сбавляя шаг. Она была здесь, другая жрица из первой комнаты — глаза закрыты, правая рука поднята, пальцы согнуты, — продолжала свои попытки подчинить его телепатически, и судя по виду, считала, что у неё всё получается.

Как и мужчина, солдат Ханцрин рядом с ней. Он заметил Закнафейна лишь в самый последний момент. Он крикнул и поднял свой ручной арбалет на оружейника.

Щёлкнувший кнут выбил у него оружие и захлестнул руку достаточно сильно, чтобы Зак сумел дёрнуть его на себя, прежде чем убрать кнут.

Это был не особенно сильный рывок — но его хватило, чтобы мужчина немного подался вперёд, и угол его обороны слегка изменился. Для большинства это ничего не означало, но для Закнафейна брешь была огромна, и он ею воспользовался.

Его меч пронзил живот противника. Тот распростёрся в стороне, хватаясь за рану. В ближайшее время в бой он не вернётся.

- Как ты смеешь! - воскликнула жрица. - Ты знаешь, кто я такая?

- Мёртвая жрица, - ответил Зак. - Не имеет значения, кем ты была до этого.

- Ты обрёк себя! - зарычала на него жрица. - Узри же перед собой прислужницу Богини Хаоса!

Она продолжала читать грозные речи, пока Зак не оборвал её, воспользовавшись кнутом как восклицательным знаком в ответ, вытянув оружие в его полную восьмифутовую длину, чтобы хлестнуть жрицу по лицу. Он воспользовался силой кнута, прочертив полосу экстрапланарного пламени прямо по её щеке ко рту.

Она завопила и отшатнулась, струйка крови ударила с левой стороны её разорванного лица.

Или не крови?

Изумление Зака по поводу густой субстанции, вытекающей из щеки женщины, не заставило его остановиться — как раз наоборот. За годы битв он понял, что мгновение нерешительности может стать фатальным, поэтому рефлексы ответили на его спутавшиеся мысли, бросив оружейника вперёд.

Но он резко остановился, ведь дроу перед ним уже не была дроу. Йоклол показала себя во всём своём ужасном великолепии. Её жреческая мантия разорвалась на части, когда носительница раздулась и приняла свою демоническую форму.

- Обречён, глупый мужчина, - булькающим возгласом, похожим на лопающиеся пузыри в горячей луже грязи, сказало создание. - Я...

Зак прыгнул на чудовище, нырнув между качающимися отростками, и глубоко вонзил свой меч в мерзкое туловище. Он увернулся от рвоты из жидкой грязи, вырвал свой меч и воткнул его снова.