Без пощады (ЛП)

— Будь оно всё проклято, — прошептал сломанный мужчина, но его слова растворились в постоянном шипении воды, капающей в пламя внизу. — Будь проклято моё появление на свет.

— Когда-то я могла бы с тобой согласиться, — раздался неожиданный ответ, и убийца обернулся, чтобы увидеть подошедших Кэтти-бри с Ивоннель.

— Когда-то я считала Артемиса Энтрери никчемным, — продолжала Кэтти-бри. — Но сейчас передо мной стоит другой человек.

— У нас уже был этот разговор, — напомнила ему Ивоннель. — Тебе вручили великий дар.

— Дар, — фыркнув, отозвался Энтрери.

— Или послание — притом очень важное, — снова заявила дроу, глядя на его раскрытую ладонь с кинжалом. — Ты хочешь уничтожить это оружие?

— Может быть, я брошу его вниз, и оно сожрёт предтечу, — предположил Энтрери.

— Может быть, — согласилась Ивоннель.

— Если хочешь, я брошу его за тебя, — предложила Кэтти-бри. Она замолчала и улыбнулась. — Разве ты не пытался сделать то же самое со своим мечом?

Конечно, вопрос был риторическим, поскольку Энтрери действительно бросил в разлом Коготь Харона — лишь затем, чтобы Кэтти-бри его вернула.

В ответ на это напоминание Энтрери рассмеялся.

— Похоже, что я давно проклят на ношение злого оружия.

— Оружие — всего лишь инструменты, — сказала Ивоннель. — Намерение — в сердце владельца, а не в самом клинке.

— Кто-то может сказать, кто кинжал Реджиса такой же злой, — напомнила Кэтти-бри. — Или меч, которым я однажды владела.

— Если я правильно помню, тот меч едва не свёл тебя с ума, — сухо сказал Энтрери.

— Потому что я была недостаточно умелой и опытной, чтобы контролировать примитивные инстинкты, которыми он манипулировал, — сказала Кэтти-бри. — Сейчас всё иначе — как с тобой и твоим мечом.

— Разве смерть от простого железа — меньшая смерть, чем от твоего кинжала? — спросила Ивоннель.

— Да, — ответил Энтрери. — В том-то всё и дело.

Она с сомнением посмотрела на мужчину.

— Магия этого кинжала уничтожает душу, — сказал Энтрери. — И передаёт мне физическое здоровье жертвы.

— Да-да, — отозвалась Ивоннель. — Потому Жиндия Меларн так разозлилась после потери своей дочери. Теперь я вспомнила. Девушку нельзя было воскресить из-за того, как она погибла.

— Именно, — буркнул он.

— Но это невозможно, — помолчав, произнесла Ивоннель. Энтрери с любопытством посмотрел на неё.

— Нельзя «уничтожить» душу, — объяснила дроу. — Подобная энергия — вечна, она превосходит богов и уж точно превосходит силу обыкновенного кинжала.

— Ты только что сказала, что Жиндия разозлилась из-за…

— Потому что её дочь нельзя было вернуть из загробного мира, — сказала Ивоннель.

— Потому что она не попала в загробный мир, — заметил Энтрери.

Кэтти-бри посмотрела на Ивоннель. Та качала головой.

— Если души не уничтожаются, значит кинжал может их поглощать и держать внутри? — спросила Кэтти-бри. — Может быть, это своего рода филактерия?

— Такое возможно, — сказала Ивоннель, переведя взгляд с Кэтти-бри на Энтрери. — А может быть, они обитают в другой личности.

— Во мне?

— Ты только что сказал, что кинжал дарует тебе физическое здоровье своих жертв. Может быть, не только.

Энтрери побледнел и снова подумал, что ему следует выбросить кинжал в огненное жерло предтечи!

— В любом случае, если это правда, их можно изгнать, — вмешалась Кэтти-бри. — Освободить.

— Тогда я должен бросить проклятую штуку в яму, — горько сказал Энтрери, но Кэтти-бри закачала головой.

— Я знаю лучший способ, — она улыбнулась и кивнула, когда первые намёки на план появились в её голове.

— Поделишься? — через какое-то время спросил Энтрери.

— Терпение, — сказала Кэтти-бри. — Умоляю тебя, не принимай окончательных решений, пока я не обдумаю наш образ действий. Но сейчас я должна кое-что проверить.

Она шагнула мимо Энтрери, оттащив его от края и встав на его место.

— Я по-прежнему против, — сказала ей Ивоннель. — Должен быть более безопасный вариант.

— Наверное, но разве у нас есть время? — ответила Кэтти-бри.

— Тогда отдай мне кольцо и позволь сделать это самой.

Кэтти-бри покачала головой.

— Ты сказала, что поможешь. Я с радостью приму твои чары.

— Что вы делаете? — спросил Энтрери, но женщины не слушали.

— Ты рискуешь ребёнком, — сказала Ивоннель.

— А чем мы рискуем, если я этого не сделаю?

— Ты даже не знаешь, услышит ли тебя предтеча. И не можешь предсказать его ответ, если услышит! Это создание давно минувших тысячелетий. Его восприятие мира не такое, как у нас, оно нам неизвестно и более чуждо, чем даже восприятие существ, которых мы считаем богами. Прошу, дитя, я обладаю обширным опытом в таких вопросах. Дай мне кольцо, чтобы я могла обратиться к предтече вместо тебя.

Кэтти-бри, похоже, обдумала это, даже взялась за кольцо большим и указательным пальцем, как будто чтобы снять.

— Оно знает меня, — наконец сказала женщина, обращаясь к себе самой, а не только к своей спутнице, собираясь с духом для предстоящей задачи.

— Его не волнуешь ты или кто-то из нас, — возразила Ивоннель. — Мы даже не знаем, что приносит ему удовольствие, какие мечты или желания…