Без пощады (ЛП)

Как только стражницы объявили о его появлении и удалились, в помещение вошла Вирна.

Зак подозревал, что этот момент она выбрала не случайно.

— Я выполнил все ваши поручения, верховная мать, — поклонившись, сказал Закнафейн.

— Недостаточно скрытно, — ответила женщина, вызвав недоумённый взгляд оружейника. Мэлис ничего не говорила о скрытности, отправляя его на задание. Да и как можно оставаться скрытным, выбирая на острове подходящего рофа? Как можно оставаться скрытным, догоняя патрульный отряд и заменив благородного воина простолюдином?

Как можно оставаться скрытным, доставляя бумаги в Арах-Тинилит? Каждый крупный дом в городе, даже средние дома, следили за этим зданием в первую очередь!

— Ходит слишком много слухов, — объявила мать Мэлис, драматично поднимаясь и взмахнув рукой, чтобы обвести всех собравшихся. — Завтрашний праздник отменяется. Никакого белболькахал.

Это вызвало серию стонов и шёпота у остальных, показавшуюся Закнафейну слишком отрепетированной. Рядом заёрзала Вирна — и сникла под его взглядом, когда оружейник поближе к ней присмотрелся.

— Мы не можем позволить, чтобы правящий совет увидел нас отмечающими годовщину поражения Де'Виров, — продолжала мать Мэлис. — Ходит слишком много слухов о нашем участии — и может быть, причина в болтливости членов нашего дома.

Зак заметил, что её взгляд продолжает возвращаться к нему, и всё, что мог сделать оружейник — подавить смешок, вызванный нелепостью происходящего. В Мензоберранзане все знали, что случилось с домом Де'Вир.

Все.

Но потом Зак понял, что мать Мэлис говорит не о слухах, касающихся падения дома Де'Вир. Нет, она играет в одну из своих игр — на сей раз нацелившись на него. Она повернулась к старшей дочери, жестокой Бризе, и кивнула.

— Он ещё в часовне? — спросила Бриза, быстро шагнув к дверям и опустив руку на рукоять своей шести головой змеиной плети.

Вирна пробормотала подтверждение.

— Что ты наделала? — тихо спросил её Закнафейн.

— Что ты наделал? — резко поправила его мать Мэлис. — Что ты осмелился сотворить?

— Я… не сделал ничего, — в замешательстве ответил Зак.

— Мальчика отдадут под твоё начало, когда настанет время, — сказала ему Мэлис. — До тех пор он не твой ученик и не твоё дело. Сломать ребёнка — обязанность Вирны и тех, кого я иногда привлекаю к этой задаче.

Когда она закончила, дверь в комнату резко захлопнулась — ушла Бриза.

Закнафейн опустил голову, чтобы притвориться покорным и скрыть свою нараставшую ярость.

Он знал, что дело вовсе не в обучении Дзирта, хотя прямо сейчас его сына должны были жестоко исхлестать. Нет, Мэлис дрессировала самого Зака, напоминая, что в конце концов он всего лишь мужчина. Очень маленький мужчина в матриархальном мире.

Джарлакс встал, как вкопанный, когда той же ночью зашёл в «Сочащийся миконид». Он только что вернулся с тайной встречи с госпожой Сос'Ампту, где обсуждался дом До'Урден и неожиданный визит Закнафейна (который был известен Бэнрам, как старый сотрудник Джарлакса) в Арах-Тинилит. Так что возвратившись в таверну, он по-прежнему думал о старом друге — и за обычным столиком в углу у дальней стены обнаружил Закнафейна До'Урдена собственной персоной.

Джарлакс прикрыл свободный глаз и взглянул на оружейника через магию повязки, не в силах поверить, что его старый друг, которого наёмник не видел уже несколько лет, сидит за своим старым столом, сгорбившись над стаканом — так похоже на Закнафейна Симфрея, впервые посетившего это место.

Предводитель наёмников подошёл к бару и взял собственный напиток, затем отмахнулся от назойливых вопросов подчинённых и направился прямиком к столику Закнафейна, рухнув на место напротив оружейника с тем же удобством, с каким мог скользнуть в старые сапоги.

— За старые времена, — произнёс он тост, поднимая стакан.

Закнафейн настороженно взглянул на него на какое-то мгновение, потом кивнул и поднял свой стакан, чокнувшись с Джарлаксом.

— Я очень рад — или, может быть, следует сказать почтён? — что ты вернулся в моё скромное заведение, — заметил Джарлакс.

— Можешь так сказать, но я в это не поверю, — ответил Закнафейн, заставив товарища широко ухмыльнуться.

— Увы, ты видишь меня насквозь.

— Как тощий желатиновый куб.

На этот раз Закнафейн поднял стакан в тосте.

— Но сам остаёшься для меня непроницаем, как чёрное желе, — сказал Джарлакс, когда они снова чокнулись.

— В такое не поверит никто из твоих знакомых, но в этом и состоит очарование твоей лжи. Все знают, что ты лжёшь, но большинство слишком сильно старается понять — ради чего. Но я не такой, Джарлакс. Я знаю, что суть твоей лжи — в самом очаровании, и только. Обычно, по крайней мере.

— И ты различаешь, когда речь не только об очаровании?

— Разумеется.

— Я уже слышал такие заявления.

— От кого?

— От тех, кто прожил недостаточно долго, чтобы ты их знал, или погиб слишком почётно, чтобы я стал о них рассказывать.

Закнафейн размышлял над этим какое-то время, потом пожал плечами и взял ещё один стакан.