Без права на эмоции

− Нет. Все играющие в такой день изначально сюда идут с тем, что их волнует. Это не совсем игра, мисс Миллер, с нашей стороны по крайней мере. Здесь порой решаются очень серьезные вопросы. Правила таковы, что выигравший в этот же вечер должен озвучить должнику свою просьбу, − сказал Артур.

− И что, прям при всех это нужно озвучить? – скривившись спросила я.

− А у вас что-то непристойное? – засмеялся Гюнтер, но увидев мой недовольный взгляд перестал подшучивать надо мной и сказал, − Нет, при всех говорить не обязательно.

− Хорошо. Тогда давайте так. Вы меня отвезете домой, и мы по дороге обговорим все, можно? – спросила я у немца.

− Конечно, вы сейчас хотите уехать?

− Да, только попрощаюсь со всеми, − улыбнулась я и подойдя к Катаржине, поблагодарив, обняла ее.

Нинка же, обнимая меня прошептала на ухо:

− Я наблюдала. Он даму скинул был специально. А так ты бы проиграла.

Я удивленно посмотрела на нее, она же, потрепав меня по плечу обняла Туза, который поцеловав мне руку тихо сказал:

− Не натвори глупостей, Оля. Попроси какую-нибудь побрякушку и все.

Я лишь молча улыбнулась, взяла под руку Гюнтера, вышла с ним на улицу и села в машину.

− Вы же меня не завезете куда не нужно, как в прошлый раз?

− Думаю, сейчас такой надобности нет, − ответил мужчина, заводя автомобиль.

− Почему вы даму скинули? – спросила я спустя несколько минут езды.

Мужчина удивленно посмотрел на меня и спросил:

− Вы ведь не заметили этого.

− Я не заметила, это правда. Мне Нина сказала. Ну, так почему?

− Вы так переживали всю игру, что мне стало не по себе, если честно. Порой я предпочитаю, чтобы женщина воспользовалась мной, чем я ею. Поэтому и дал вам шанс выиграть, − спокойно ответил немец.

− Но вы ведь не знаете, что я попрошу у вас. А если это будет что-то такое, из-за чего вы пожалеете о той сброшенной даме?

− Вы не можете пожелать ничего такого, о чем я буду жалеть, − пожал плечами немец.

Отвернувшись к окну я отчаянно начала взвешивать все за и против дальнейшего моего шага. Я понимала, что спросить о том, что действительно меня волновало, я не могла, но узнать у этого человека хоть что-то я должна была. Собравшись с мыслями, я сказала:

− Остановите, пожалуйста, машину.

Гюнтер свернул на обочину и повернувшись посмотрел на меня. Я же достала из сумочки рисунок, который дал мне Туз, и спросила:

− Кто он?

Гюнтер, нахмурив брови взял рисунок из моих рук и едва уловимо покачал головой. Затем достал зажигалку и, прежде чем я смогла что-то сказать, поджег рисунок и швырнул его в открытое окно.

− Что вы делаете!? – возмущенно воскликнула я.

− Вы правы. Я уже жалею о сброшенной даме.

− Гюнтер, кто этот человек? Вы мне должны сказать.

− Мисс Миллер, вы жить хотите? – задал мне вопрос Гюнтер.

− Я хочу знать, кто этот человек! – проигнорировав угрозу сказала я.

− Я у вас спросил, вы жить хотите?

− Я вам уже ответила.

− Зачем вам это нужно знать? У нас с вами договоренность. Не ставьте меня в такое положение, когда я буду вынужден напоминать вам о жизни вашей дочери. Я очень и очень не хочу вам угрожать.

− Это информатор? По русским, − решила напрямую спросить я, раз уж он не хотел отвечать сам.

− Да на что вам так сдались эти русские и их информатор?! Какая разница, кто сдает их, Хильза?! Вам, как немке, должно быть все равно, кто их сдает! Главное, что он это делает и все! И если вас по этому автопортрету интересовала только эта информация, то нет, это не информатор! Довольны?

− А кто он? – не унималась я.

− На волнующий вас вопрос я уже ответил, более я вам ничего не должен. А насчет того, кто этот человек, если вы узнаете, мне придется убить вас, − проговорил мужчина и заведя машину направил ее к моему дому.