Без права на измену (СИ)

Артём раз в месяц передаёт мне с посыльным немного своей свежей спермы в контейнере. А дальше всё просто — маленький переносной холодильник, работающий от аккумулятора, лишённая сознания жена, в вечерний чай которой я добавил лёгкое снотворное и обычная спринцовка, с помощью которой сперма оказывается в её влагалище. Вот только результата мои манипуляции не приносили.

После нескольких неудач я по рекомендациям Артёма попробовал освоить кунилингус. Если член отказывается подчиняться и выполнять супружеский долг, то язык всегда послушен и делает то, что должен. Нет, я не облизываю её, когда она спит, но рано утром, после пробуждения… Ей приходится соглашаться. И в последнее время у меня начало получаться.

Я вижу, как изгибается её тело, хриплый стон вырывается изо рта, чувствую сокращения стенок вагины, помогающие сперматозоидам добраться до яйцеклетки. И мне нравится делать с ней это. Чувствую себя волшебником, зарождающим новую жизнь в её утробе.

Претензий со стороны властей пока нет. Я выполняю свой долг, пусть не совсем так, как велено, но выполняю. В безопасные недели Жанна получает порцию моей спермы, добытой с помощью мастурбации. И утренний оргазм тоже. О последнем Артём не знает, как и о том, что я сохраняю своих сперматозоидов — он думает, что наш импровизированный секс с женой полностью безопасен: семя находится в тепле несколько часов, тело Жанны не испытывает оргазм. Простой отчёт перед проверяющими органами. Чистая формальность, от которой дети точно не родятся…

Вот только я не готов отдать лоно своей жены другу. Мне хочется видеть в ребёнке свои черты, а не Артёма. Я ревную Жанну. Очень. К чужой сперме сейчас и к чужому плоду в утробе в будущем. Мои чувства к ней неоднозначны, но меньше всего напоминают любовь. Если она родит не моё дитя, я её возненавижу.

Единственный способ сохранить хоть сколь-нибудь ровные отношения между нами — это сохранить тайну отцовства. Я смогу убедить себя, что воспитываю своего сына. Артём уверен, что малыш от него. Жанна ничего не знает — она спит, когда я над её телом колдую. И все счастливы.

— Всё, с меня хватит, я уезжаю к маме, — она сделала себе бутерброды, съела их и категорично заявила о нашем расставании.

— Солнышко, ты же знаешь — тебе нельзя приближаться к родителям, — я не могу сопротивляться её агрессивному давлению.

— А тебе нельзя называть меня солнышком. Что они мне сделают? В монастырь отправят? Ха! Я фертильна. Мне подберут нового мужа. Нормального.

— Лет сорока-пятидесяти, достаточно взрослого и достаточно зрелого, чтобы воспитывать жену кулаками.

— Дим, ты не понимаешь. Я — живая женщина и мне нужны чувства. Хоть такие. Я понимаю, ты стараешься, но у нас ничего не получается. Мне нужен секс, любовь, страсть. Не вот эти вот твои сопли и оральные ласки как по расписанию. Ты думаешь, я сплю ночью, когда ты заливаешь в меня сперму? Думаешь, мне приятно понимать, что моего мужа унитаз возбуждает больше, чем я?

Хотел возразить ей, что предпочитаю ласкать себя в душе, но не стал. Какая разница, где и как я делаю это? Жанне тяжело. Страшно представить, что ей пришлось пережить во время нашего медового месяца и после него. Она до сих пор мне так и не рассказала, куда её поместили и что заставили вытерпеть. Впрочем, я не сильно настаивал на откровенности — мне проще не знать ту сторону женской жизни.

— Я не пущу тебя. Ты погубишь нас обоих, — перегородил жене дорогу.

— Хорошо, я останусь, но при одном условии — в эту пятницу мы посетим одно закрытое мероприятие, — Жанна загадочно улыбнулась…

Глава 36

Я полагал, что жена хочет затащить меня в оперу или театр, и уже подготовил речь, чтобы попытаться уговорить её на балет — обожаю девушек в колготках. Но Жанна хранила интригу до конца недели, отказывалась отвечать на все мои вопросы о предстоящем мероприятии.

В пятницу вечером сама вызвала такси, назвала водителю неизвестный мне ранее адрес и хитро подмигнула:

— Надеюсь, ты принял душ и надел чистые трусы?

Не стал ей отвечать — покосился на таксиста, который наверняка слышал её слова. Тот заметил мою реакцию и снисходительно улыбнулся. Получается, он знает, куда нас везёт и это точно не театр и не опера. Тогда что? Впрочем, какая разница. Я в платиновом списке и для моей семьи открыты все двери. Если повезёт, получится сегодня повеселиться. Если нет — буду терпеть и считать минуты ради жены и будущей матери моих детей.

Мы ехали долго. Слишком долго.

— Ты решила похитить меня? — взял жену за руку и поцеловал её.

Я не могу быть страстным любящим мужем, но могу быть галантным и приятным. Это обстоятельство Жанну страшно бесит, но и доставляет удовольствие. Я вижу.

— Я решила перевоспитать тебя, — прошептала мне на ухо и провела язычком по шее. — Будь хорошим мальчиком и не убегай домой, ладно? Даже если тебе станет очень страшно, останься со мной. Пожалуйста.

— Ты заинтриговала меня. Неужели такси везёт меня прямиком в Ад? — с улыбкой ответил ей, почувствовав приятное волнение от всплывших в памяти воспоминаний.