Без права на наследство

– Если мистер Ноэль Ванстоун обнаружит, что вы вышли за него замуж под ложным именем, он может обратиться в Духовный суд и потребовать аннулировать ваш брак. Решение останется за судьями. Но если он сумеет убедить их в том, что был обманут, у него будут серьезные основания надеяться на успех.

– А если я подам прошение сама?

– Вы можете сделать, – кивнул капитан. – Но не забывайте: вам придется явиться в суд с признанием в обмане. Сами подумайте, как отнесутся к вам судьи.

– А что еще сказал ваш юрист?

– Если при жизни обеих сторон возможна отмена брака, то в случае смерти одного из партнеров прошение подать никто не сможет. Понимаете? Если он умрет – или вы умрете, – суд не станет аннулировать брак, и выживший оспаривать это не сможет. Но пока вы оба живы, шансы на стороне обманутого.

Капитан пристально взглянул на Магдален, словно хотел убедиться, что она поняла его слова. Она смотрела в сторону с рассеянным видом, снова погрузившись в свои мысли. Капитан встал и прошел к окну. Он заметил, что со стороны коттеджа к Норт-Шинглз идет мистер Ноэль Ванстоун. Тогда капитан вернулся на прежнее место и поспешил кое-что добавить.

– К нам идет мистер Ноэль Ванстоун. Так что напоследок еще одно предостережение, пока он не явился. Он спрашивал о вашем возрасте, когда мы получали лицензию. Я избрал простейший путь и заверил, что вам 21, так и записал в документе. После завтрашнего венчания я исчезну, но в ваших интересах не забывать об этом изменении возраста. Собственно, это все. Больше мне нечего добавить, я сделал все, что в моих силах.

С этими словами он поклонился и прошел в сад, чтобы встретить гостя.

Ноэль Ванстоун обеими руками держал свое свадебное подношение. Это была старинная шкатулка (одно из сокровищ его отца), внутри лежала серебряная брошь с карбункулом (еще одно отцовское сокровище). Жених был очень доволен выбором подарка: изящно и никаких дополнительных расходов. Он величественно кивнул, когда капитан поинтересовался его здоровьем и настроением. На самом деле Ноэль Ванстоун провел бессонную ночь, одержимый страхом перед внезапным возвращением миссис Леконт.

Все в доме напоминало об управляющей, а потому вызывало у него протест и тревогу. Но кроме того, его беспокоила новая ответственность. Во-первых, эта новая горничная. Она может заболеть, может обмануть его. Ужас! Во-вторых, надо принять решение, куда отправиться на медовый месяц. Он выбрал бы один из пустующих отцовских домов. Но помимо тех, что на Воксхолл-Уок и здесь в Олдборо (они категорически не подходили), дома были сданы в аренду. Можно было доверить выбор мистеру Байгрейву. Кстати, а где он будет находиться во время их медового месяца с его племянницей? Ноэль Ванстоун сразу задал этот вопрос, едва встретил мистера Байгрейва в саду, но тот категорически заявил, что обсуждать медовый месяц надо не с ним, а с мисс Байгрейв, а сам он не может взять на себя Моральные Обязательства такого рода.

И капитан препроводил гостя в комнату, где ждала Магдален, после чего низко поклонился и оставил пару наедине, отправившись на прогулку. Когда он вышел на берег, лицо его выражало крайнюю озабоченность. Он мечтал лишь о том, чтобы завтрашний день поскорее наступил и еще скорее закончился.

Воскресный вечер прошел спокойно, наступил понедельник – ясный и безоблачный. В десять утра церковный служка встретил их на ступенях храма словами: «Счастлива невеста, над которой ярко сияет солнце!»

Четверть часа спустя жениха и невесту провели к алтарю в присутствии небольшого числа прихожан, в основном женщин, явившихся на утреннее богослужение. В тот день сестра Кёрка с детьми гостила у подруги в Олдборо, так что случайно оказалась среди собравшихся.

Страх перед появлением миссис Леконт передался от Ноэля Ванстоуна и капитану, так что они оба мрачно косились на женщин в церкви, выискивая глазами то лицо, которое меньше всего хотели в этот момент увидеть. Затем наступило облегчение. Священник заметил эти тревожные взгляды и тщательнее обычного изучил лицензию на брак. Прихожанки перешептывались, с неодобрением разглядывая платье невесты. Сестра Кёрка тихо сказала подруге: «Слава богу, Роберт теперь в безопасности». Миссис Редж молча плакала, ощущая непонятную ей надвигающуюся беду. Единственной невозмутимой персоной во всей церкви была сама Магдален: прямая, застывшая, словно утратившая все человеческие чувства.

Священник приступил к церемонии.

Когда он закончил, дети двух покойных братьев были соединены перед Богом и людьми и названы мужем и женой.