Без права на ошибку

Держаться Данилу было уже некогда. Свинтив колпачок, он дернул за веревочку, активируя гранату, и выбросил ее за край окопа. Та пыхнула, с шумом выбрасывая первый клубок ядовито-желтого дыма, окутавшего кустарник белой мглой, и Добрынин, подскочив, перевалился за бруствер с противоположной стороны. Скатился по склону, рухнул в болото, погрузившись почти до горла, но винтовку сберег, инстинктивно вытянув руки вверх. Кочки скрыли его от средней группы, да им и не до того было – они продолжали отползать назад, не пытаясь даже головы поднять.

Из зоны огня ушел, но зато залип конкретно! Хорошо ботинки подмогли, в противном случае мог бы и утонуть! С трудом вытягивая ноги из липкой жижи, он побрел к берегу, стараясь держаться так, чтобы болотные кочки закрывали его справа и с тыла.

– Иваныч, ты как?

Иваныч молчал.

– Окопы?

– Здесь… здесь… – ответил кто-то, пыхтя. – Лупим по четверым, которые в обход пошли!

– Результаты есть?

– Да не похоже… – на мгновение замялась гарнитура.

Данил, впрочем, и не ожидал особых успехов. Группа пошла большим крюком, метров двести до окопов, а то и больше. Да еще между кочками. Положили их носом в болото, замедлили продвижение – уже хорошо.

– Евгений?

– Да, на связи. Этому, который во дворе остался, конец. Второго Иваныч сделал. Чисто на хуторе.

– Так давай, помогай! Валяй тех, кто нас плющит!

– Я и занимаюсь, – ответил Евгений. – С твоей стороны одного уже уложил.

Сзади вдруг хлопнуло. Добрынин обернулся – над островком в бешеном круговороте вихрились остатки расползающегося в сторону дыма. Похоже, закинули-таки в окоп гранату, да поздно, его уже и след простыл. Однако если теперь они займут остров, то поменяются ролями. Теперь уже хуторских как детей отстреляют…

– К островку их не подпускай! Иначе мы как на ладони!.. Держи сектор, не отвлекайся!

– Понял.

Нужно было отходить. Островок все-таки возьмут, слишком уж выгодная позиция. Евгений долго не удержит, тут достаточно одной РДГ, чтоб весь участок туманом накрыть. Тогда снайпер бессилен – слеп. Минуты через три-четыре доберутся до окопчика, займут – и всё, разом против защитников дело повернется. Кинжальным огнем с двух сторон положат ребят в окоп и тем самым дадут возможность третьей группе обход завершить. И конец. Где же, мать его, Иваныч?!..

Наконец, добрался до берега. Выбрался ползком, весь в грязище и ряске, прибавив килограммов десять веса из-за налитого водой маскировочного костюма. Огляделся по-быстрому – терпимо. Центральная группа отошла, скрывшись в тростнике, правая все никак до берега не доберется – с окопа лупят туда в азарте, длинными очередями, не один магазин уже опустошили. Со стороны хутора время от времени слышатся выстрелы громобоя – Евгений тоже работает. Самое время сваливать!

– Внимание! Всем! Отходим! Окоп – отходим! – закричал он, нажимая тангенту гарнитуры. – Сейчас дымы кидаю и валим! Разом! Галопом! Пока дым – как можно дальше убежать!

Выдернул из подсумка все три дымовухи, разом опустошив свой оперативный запас, и, активировав, отправил в две стороны: пару на центральное направление, окоп прикрыть, и один вперед, чтобы хоть немного направление до хутора задымить.

– Готово! Ходу!

Бежать по открытому пространству, гадая, войдет тебе в спину пуля, или нет, удовольствие сомнительное. Пропустив вперед хуторских, рвавших из-под себя, что только пятки сверкали, Данил побежал замыкающим – хоть как-то пацанов прикрыть. С каждой секундой расстояние все увеличивалось и когда по подсчетам Добрынина перевалило километр, только тогда он немного расслабился. Снайпера миной свалил – тот шел рядом с командиром, – а у остальных точного дальнобоя вроде бы не было. Обернулся на бегу – дым почти рассеялся, равнина была пуста. Но что-то подсказывало ему – если он не видит бойцов противника, это не значит, что их там нет.

За частоколом их уже поджидал снайпер.

– Все целы?

– Все! – влетев в калитку замыкающим, отдуваясь отозвался Данил. – Иваныч вернулся?

– Убит, – после короткой паузы, медленно ответил Евгений. – В двухстах метрах от болота.

Сзади шумно выдохнул кто-то из детей старика. Остальные молчали.

– Матери не говорите пока. Потом все, – наконец, выдавил Михаил. – Вытащим его – тогда и скажем…

– Меня полез прикрывать… – пробормотал Данил, чувствуя себя поганее некуда. Можно сколько угодно говорить, что глава поселка решил все сам, однако от того было не легче.

– Знали, на что шли, – успокаивая, дотронулся до его плеча Евгений, понимая, что сейчас испытывает Добрынин. – Не переживай, тебя не обвиняем. Да и долг за нами был.

Данил молчал. Может, и так, но свербело на душе мерзко.