Без права на ошибку. Книга первая

В своей комнате Васька переоделся в форму фельджандарма, так как появление фельджандарма на рынке не привлечет внимания любопытных глаз. Причем Васька немного схитрил, поверх своего шикарного эсэсовского мундира штандартенфюрера он накинул плащ пелерину немецкого фельджандарма, на пояс повесил кобуру с мощным парабеллумом и перекинул через плечо ремень шмайсера. Взяв в руки большие очки-консервы мотоциклиста и немецкую каску с рогами, он черным выходом покинул квартиру генеральши Пучковой, по лестнице спустился на первый этаж. На внутреннем дворике он забрал мотоцикл Семена Нечипоренко, завел его и поехал на Сурожский рынок.

Поиски Пантелеймона на рынке оказались не особенно долгими. Уже третий горожанин, остановленный немецким фельджандармом, тот оказался местным фольксдойче³² и комендантом рынка, ему подсказал, где он мог бы найти Пантелеймона. Васька совсем уже собрался газовать и на мотоцикле отправляться к торговому ряду, где орудовал бандит, как фольксдойче извинился перед ним и ему вдруг показал на моложавого мужчину, курившего и разговаривающего с крестьянином, только что привезшим на рынок телегу картофеля.

Как Васька помнил, в справке СД по Пантелеймону говорилось, что ему только что стукнуло сорок пять лет, из них пятнадцать лет он провел в тюрьмах и на зонах сталинских лагерях. В двадцать лет его пытались посадить за двойное убийство, но факт убийства так и не сумели подтвердить и доказать, но ему дали десять лет, которые он провел на лесоповале в Сибири. Когда Пантелеймон вышел на свободу, то начал специализироваться на кражах и сбыте больших партий различных товаров. Видимо, у него появился свой человек то ли в правительстве, то ли в ЦК КПСС, но эти кражи Пантелеймону и его банде по большей части сходили с рук. Его, разумеется, сажали в тюрьму или отправляли в лагеря, но теперь уже на очень короткие периоды времени. Это были некоторые факты из его жизни!

Альфред Нетцке, разговаривая с фольксдойче, не стал ему рассказывать, по какой причине он разыскивает Пантелеймона, зачем он ему потребовался. Он в благодарность только кивнул ему головой и, особо не стесняясь чужих глаз, прямо на мотоцикле подкатил к Пантелеймону и, сидя в седле мотоцикла, сказал на чистом русском языке, но сначала он обратился к крестьянину:

– Эй, ты проваливай, – и когда крестьянин испуганно погнал свою телегу с картошкой, обратился к Пантелеймону, – а ты парень подожди, мне нужно с тобой поговорить! Если ты не хочешь, чтобы я тебя пристрелил прямо сейчас, на этом самом месте, тогда полезай на заднее сиденье, мы отъедем в такое место, где сможем поговорить без свидетелей! Говорю тебе, полезай за спину, садить и крепко держись за меня. Не вздумай, воспользоваться ножом! Убьешь меня, тебя обязательно разыщут и казнят! А так, может быть, еще немного поживешь!

Пантелеймон, молча, взобрался на заднее кресло мотоцикла. Он всем телом навалился на Альфреда и сильными руками ухватился за его бока.

Их краткий разговор произошел за пределами рынка. Они остановились на краю дороге. Пантелеймон слез с заднего седла мотоцикла, отошел на три шага, дрожащими руками свернул самокрутку с махоркой и закурил. Все это время он пытался рассмотреть этого фельджандарма, но его лицо пряталось под каской и очками консервами мотоциклиста. Наитием Пантелеймон решил, что этот фельджандарм серьезный немец и что с ним лучше не шутить! Время от времени мимо них проезжали крестьянские телеги, загруженные картошкой, свеклой и капустой, а также разнообразными овощами с крестьянских огородов. Дав Пантелеймону пару раз затянуться, Альфред Нетцке не стал терять времени, не стал искать подходов к этому главарю минских бандитов, заговорил с ними прямо и откровенно:

– Пантелеймон, слушай меня внимательно! У меня сейчас нет времени обсуждать какие-либо детали! От того договоримся мы с тобой или не договоримся будет зависеть твоя жизнь! Итак, довожу до твоего сведения, что один из членов твоей банды, некий Потрошенный, сдал тебя и твоих подельников с потрохами криминальной полиции Минского СД. Это означает, что завтра или самое позднее послезавтра криминальная полиция обыщет помещения складов на Бобруйской улице и на Сурожском рынке, принадлежащих тебе. Если полицейские найдет украденные тобой лекарства, то тебя расстреляют. Если не найдут, то тебя все равно расстреляют! Твоим же подельникам грозит концлагерь без ограничения срока пребывания.

Альфред Нетцке сделал секундную паузу для того, чтобы разобраться в сложившейся обстановке. Эту паузу он решил прикрыть своим желанием закурить сигарету. Пока он лазил во внутренний карман плаща фельджандарма за сигаретами, то перед глазами Пантелеймона на долю мгновение мелькнул лацкан мундира офицера СС. Прикурив сигарету, Альфред Нетцке двумя долгими затяжками сжег ее до конца. Он ловким щелчком пальцев отправил окурок через дорогу в придорожные кусты. Сделал большой вдох грудью и посмотрел в глаза Пантелеймону, он снова заговорил.