Без права на смерть

— Роль у него такая, — зло бросил Лоцман. — Убивать людей чужими руками.

— А отчего никто не поинтересуется здоровьем драгоценного Ителя? — спросил Таи. — По-вашему, если этих олухов запрограммировать, они тут же побегут и выполнят что надо?

Лоцман откинулся на спинку кресла.

— И ты, тварь нелетная, столько времени морочил нам башку! — возмутился Шестнадцатый.

— Я не морочил. Меня не спрашивали.

«Кис намеревалась рассказать, да не успела — удрала от Богини», — подумал Лоцман. Она же начала: «Ведь всё кончилось…» Подразумевалось, что благополучно. Ну, Ловец, Змеев сын! И всё это время молчал.

— Милтон со Стэнли перепрограммировали тех писак. — Таи налил себе в чашку чистых сливок. — Бесценный Итель может спать спокойно.

— Поседеешь с вами, — выдохнула Мария. — То есть уже не поседеешь, а полысеешь… Таи, попробуйте сахар — там внутри, под песком, лежат кусочки. Да-да, ройте ложкой. Ну, знал бы Пауль! Призадумался бы. — Она вскочила со стула, склонилась над Ловцом и, в приливе чувств, прижала его голову к груди. — Таи, я при свидетелях обещаю: когда стану писать «Последнего дарханца», роль у вас будет самая благородная.

— Спасибо. — Таи вежливо высвободился. — С ролью я как-нибудь управлюсь, а вот что на весь поселок, простите, одна женщина — так это сущее издевательство.

Мария пару секунд соображала, потом засмеялась:

— Таковы были условия игры.

— Это для вас игра. А для нас — жизнь. Благодарю за кофе. — Он поставил чашку на поднос, давая понять, что разговор окончен.

Мария улыбнулась и провела рукой Таи по волосам — с таким выражением лица, словно гладила черного ягуара.

— Суровый какой. Лоцман, я хочу вас попросить. Раз с Паулем всё обошлось, можно, я приглашу Таи к себе? Я бы показала ему город, море. Наши книги.

Ловец вскинул глаза; в них читалась немая просьба.

— Нет, — ответил охранитель мира им обоим.

— Ну что ж… Тогда мне, пожалуй, пора. — Мария взяла со стола поднос с посудой. — Очень жаль.

— Мне тоже, — сказал Лоцман. — Мы с вами еще увидимся.

— Надеюсь. — Мария улыбнулась ему и ушла в иномирье.

Лоцман закрыл границу, подтолкнул Шестнадцатого:

— Вставай. Надо в Замок лететь, встречать Лусию. — Таи тоже поднялся:

— Обожди. Послушай меня.

Лоцман приготовился повторить, что не отпустит его в Большой мир, а летчик вышел из дома, чтобы не слышать, как Таи будет унижаться и просить.

— Надеюсь, ты мне поверишь. — Прежде ясный, энергичный голос Ловца звучал устало, глухо. — Я запрограммировал тех идиотов для пробы. Мария свидетель — невозможно программировать человека против его воли. Она не хотела, и Ингмар не сумел ее подчинить. А эти, продавшие своих Лоцманов, — они в мгновение ока смирились.

— Тебе не пришло в голову, что похожий опыт уже проделали актеры из Замка?

— Пришло — позже. Я о другом. Я не собирался заставлять их по-настоящему убивать. Я не пытаюсь оправдаться, но я не хотел делать из них убийц. Роль, о которой ты говорил, — она не взяла верх совершенно, не лишила меня ума. Молчишь? Считаешь, это не имеет значения?

Наверное, он не простил себе, думал Лоцман. Он готов уйти и умереть, чтобы в будущих съемках участвовал новый актер, не запятнанный ни прежней ролью, ни бесчинствами в Большом мире. Но как объяснить, что Лоцману он дорог такой, как есть, и что Кис тоже его любит, хотя и не совсем так, как Ловцу того хочется?..

— Выбрось дурь из головы и послушай меня, — сказал охранитель мира. — Как только Лусия вернется в Замок, мне понадобится твоя помощь. Поэтому иди-ка ты, отдохни хорошенько.

— Моя помощь? В Большом мире?

— В нем. Так что по-быстрому перекуси — и спать. — Лоцман повернулся, намереваясь бежать к вертолету.

— Постой. Ты знаешь, что Большой мир нас убивает?

— Знаю, — солгал Лоцман. Он подозревал это, глядя на дарханских актеров, но откуда же быть уверенным? Пленникам Замка ничего не делалось — они активно подпитывались энергией от продавшихся Ителю писателей. Дарханцам же силы брать неоткуда, кроме как от Марии, они чахнут на глазах. — Знаю, — повторил он. — Именно поэтому я прошу о помощи тебя, а не Милтона или Стэнли.

Он умчался. У Таи достанет сил не скиснуть — однако всё равно лучше его поддержать. Нельзя потерять Ловца, ни в коем случае…

…Лусию привел Стэнли. Актриса строила ему глазки и призывно улыбалась, землянин с нежностью обнимал ее за талию.

— Какая пара! — воскликнул Шестнадцатый, который вперед Лоцмана подошел к зеркалу. — Я готов прослезиться.

— Я тоже. — Охранитель мира не спешил открывать границу, с невольной улыбкой наблюдая за актерами. Стэнли его не видел; Лусия видела, но притворялась, будто не замечает. — Придется втолковать Марии, что сочиненный ею мир — для мужиков сущее мученье.

— Да таких миров сколько угодно. Это же прямо беда! — Они посмеялись.

— Лусия! — окликнул охранитель мира; граница открылась.

— Ну вот! — актриса обиженно надулась. — Как некстати!

— Иди сюда.

— А вот не пойду. Мне и здесь хорошо. Правда, Стэн? — Лусия сцепила кольцо рук у него на шее, с насмешкой поглядывая на Лоцмана.

— Дай нам еще пять минут, — попросил Стэнли.

— Никаких минут. Лу, поди сюда немедленно.