Без права на защиту

В больнице Горшков буянил только поначалу. Буквально через неделю стал тише воды. За три месяца, проведенные там, он, по словам врача, полностью восстановился. Вернувшись домой, естественно, уже никуда поступать не стал. Аттестат ему, конечно, сделали. Мамашка постаралась. В целом Горшков вел жизнь затворника. В компаниях не замечен. Спиртным не увлекался. По словам следующей домработницы, я ее без особого труда отыскал, в основном рисовал или сидел у себя в комнате. Почти три года ничего не происходило. Пока как-то летом он не привез Марию с Ваней. Чуть больше недели домработница сидела с мальчиком, пока Горшков измывался над Марией. Крики из комнаты, где она находилась, неслись днем и ночью. Что он с ней вытворял, никто не знает, но, когда мать вернулась с курорта, она мигом выставила Марию с ребенком за дверь, а домработницу рассчитала. Через месяц или чуть больше мать Горшкова пропала. Горшкова с сильнейшим припадком госпитализировали. На этот раз он провел в больнице больше двух лет. И снова прекрасные отзывы. Лечился, рисовал картинки, ни единого замечания. Но по настоянию отца, того, что держит город, его из больницы не выпускали. А вот теперь слушай внимательно! Через две недели после выписки Горшкова в городе происходит несчастный случай. Сгорают заживо директриса школы, в которой он учился, и ее муж. Странный несчастный случай. Загорелся керосин, когда они варили варенье в саду. Вроде кто-то что-то опрокинул. В общем, два трупа и никаких следов.

А на следующий день новая домработница, деревенская девка, утонула в ванне. Списали на несчастный случай. Пьяная была. Но эксперт, снова по секрету, сказал, что у трупа были характерные кровоподтеки на лодыжках. Кто-то дернул ее за ноги, когда она лежала в ванне. Угадай, на кого я грешу?

Горшкова снова отправляют в сумасшедший дом. Полгода тишь да гладь. Едва его выписали, это было в апреле, он заявился к Марии. На мой взгляд, если покопаться, то и улики можно найти, и доказательства. Да только сильно папашка прикрывает своего отпрыска.

Могу тебе сказать еще. Мне удалось побывать в доме Горшкова. Не спрашивай, как я это сделал. В комнате я нашел рисунки. Много, очень много. Переснял. Приеду, посмотришь. Что-то мне подсказывает, что с этим зверенышем нужно быть очень и очень осторожным. Все! Заканчиваю. У меня батарея садится.

– Ты когда возвращаешься? – успел спросить Георгий.

– Завтра утром выезжаю. Если все в дороге будет нормально, ночью буду дома. Пока. До встречи!

Георгий вернулся в спальню. Мария сидела на кровати с напряженным, испуганным лицом.

– Что? Глеб звонил? – спросила она.

– Да, завтра приедет. Самое позднее послезавтра, – задумчиво ответил Георгий.

На следующий день без предупреждения приехала лечащий врач Горшкова, Людмила Петровна, вместе с пожилым санитаром. Приехали не на машине, поездом. Это больше всего смутило Юрия Дмитриевича.

– Простите, коллега, но как вы собираетесь везти больного?

– Как обычно. Он вполне способен перенести дорогу! Угрозы для окружающих не представляет. Сядем в поезд, а уж по приезде до больницы автобусом. Как всегда! Что здесь такого?! – удивилась женщина.

– Я бы на вашем месте, Людмила Петровна, не был бы столь категоричен. Горшков способен на агрессию. А у вас всего один санитар, да и то не слишком физически сильный.

– Вас, коллега, это совершенно не касается! Будьте добры, подготовьте документы, и мы завтра же уедем. Кстати, не поможете нам с гостиницей? Мы заберем больного и переночуем в более спокойном месте.

– Простите, но Горшкова мы привезем к отходу поезда, вместе с необходимыми сопроводительными документами. А вы, если хотите, можете с ним встретиться сегодня, а после устроиться в гостинице. Впрочем, на территории больницы есть общежитие, в котором можно остановиться на ночлег.

Вернувшись домой, Георгий не находил себе места. Ему так и не удалось убедить приехавших за Горшковым о соблюдении элементарных мер безопасности. Ближе к вечеру он попытался связаться с Глебом, но тот долгое время находился вне зоны связи, а когда наконец связь установилась, выяснилось, что ехать ему еще добрых триста километров. Пожелав ему легкой дороги, Георгий забылся тяжелым тревожным сном.

Утром Глеб перезвонил и окончательно расстроил Георгия.

– Дружище, мне пришлось заночевать в мотеле. Начал засыпать за рулем. Приеду ближе к обеду. Надеюсь, у тебя там ничего экстраординарного не произойдет?

– Я отправляю Горшкова сегодня, поездом. С сопровождающими.

– Ну так радуйся! С глаз долой – из сердца вон! Только материалы нужно будет переслать твоим коллегам.