Без права на жизнь

Снова разбираю. Ангар тем временем начинает наполняться законниками. Идут на музыку, не иначе… Ну, чёрт с ними. Что же не работает? Выходной транзистор не закорочен, цепь от микросхемы есть. Динамик звонится… А где щелчок? Ещё раз прикладываю контакты. Пробую мембрану. Вот где проблема: чем-то залили динамик, и он намертво слипся. Выбираю, проверяю аналогичный, но переставить не успеваю.

— У тебя опять успехи, Тех?

— Да, сэр Кент.

— Присаживайся, не вскакивай. Что, кроме радио, отремонтировал?

— Часы. Необходимо только время выставить.

Кент отгибает рукав кремовой рубашки, называет время. Подвожу стрелки.

— Ещё два фонарика.

— Лом, после обеда зайди с Боровом ко мне, выдам фонарики.

— Да. Кент, а радио?

— Радио можешь забрать сейчас.

Толпа законников одобрительно зашумела. Я поднимаю руку.

— Говори, Тех.

— Законники, радио будет работать, пока действуют аккумы. Устройство для аккумов ещё не готово, запасных один комплект. Когда радио замолчит, надо нести ко мне, одну замену я выполню.

— Не ссы, Тех. Свой тех имеется. Кент, пусть Крыс меняет. Гони эти хреновины.

Стою, молчу.

— Ты че, в натуре, обурел, шнырь? Не всосал, мля?

— Я подчиняюсь сэру Кенту, старшина Лом.

— Отдай, Тех (Кент).

Протягиваю аккумуляторы. С гнусно-довольной рожей их забирает Крыс.

— Крыс, аккумуляторы исправны, радио работает. Смотри, не сломай, а то сам ремонтировать будешь. Всосал?

Фраза у меня явно удалась. Ухмылочку как стерло.

— Тех, собирай все, пойдешь со мной. Плотник, возьми инструмент, будешь вешать часы.

— Да, сэр Кент.

Подождав, пока Плотник закончит работу, откровенно полюбовавшись на часы, Кент спрашивает:

— Сколько они проработают?

— Недели две должны. Запасной аккумулятор есть, сэр Кент. Я хотел бы у вас попросить детали от фонарика: мне необходимо изготовить устройство для зарядки аккумуляторов.

— Хорошо. Что ещё?

— Сэр Кент, шнырям нужен фонарь для ночных работ. Вот этот очень подошел бы.

— Для ночных работ? А не для чтения журналов?

— Да, сэр Кент, для журналов тоже.

Кент кивает:

— Хорошо. Шныри заслужили поощрение. Можешь заняться и радиоприёмником для шнырей.

— Спасибо, сэр Кент. Мы вам очень благодарны.

— Плотник, но если приёмник будет мешать шнырям работать…

— Не будет, сэр Кент.

— Займешься радио завтра, Тех. Плотник, свободен, Тех, останься.

Мда, такое устройство мне ещё не встречалось. В шкафу на полке стоит подставка с массивной трубкой. Какой-то монстрообразный телефон.

— Ты знаешь, что это?

— Похоже на телефон, сэр Кент.

— Правильно. Посмотри, можно ли позвонить по нему отсюда.

Поднимаю трубку. Тишина. Кнопок нет.

— Сэр Кент, я могу его аккуратно разобрать?

— Да. Только очень аккуратно.

— Понял. Сэр Кент, вы не могли бы подробнее рассказать о его назначении?

Выкручиваю шурупы из пластика, Кент рассказывает. Аппарат для связи с миром за стеной. Звонит раз в десять дней. Крыс подносит к подставке учетник, нажимает кнопку. Потом можно заказать лампы освещения, если они перегорели, мусорные контейнера на колесиках, немного моющих средств. Один раз заказывали бак для кухни, колено трубы вместо прогоревшего. Любые другие вопросы запрещены. Это закон.

Мда, а Кенту очень хочется позвонить на волю ― это видно, бесстрастности убавилось.

Нежно снимаю крышки. При внешней простоте ― очень серьезное устройство.

— Ну, что там, Тех?

— Это, сэр Кент, блок считывателя со сканера, то есть, учетника. Вот четыре провода. Они подключены к контактам кабеля, идущего за стену. А в трубке… Похоже, что трубка позволяет, как и сканер, определить, кто её держит. Да, точно.

— А позвонить?

— Минуту, сэр Кент.

Нет, по-моему, глухо. При снятии трубки срабатывает геркон, должна запуститься схема, а запуска нет. Рискнем: подключаю динамик от приёмника к контактам кабеля. Тишина.

— Мне очень жаль, сэр Кент, но аппарат включается только из-за стены. Я уверен, что телефонной сети города он не принадлежит.

Кент как-то обреченно кивает, садится за стол. По радио лирическая песня. Собираю хитрое средство связи назад, посматриваю на начальника. Он переживает, точно.

— Что смотришь, Тех?

— Я хотел бы спросить, если можно, сэр Кент. Не по работе.

— Спрашивай.

— Сэр Кент, я не понимаю, почему вам не предоставлена возможность звонить. А если будет эпидемия, пожар, с вами что-то случится?

Кент горько усмехается, показывает на папки:

— Было, шнырь, всё было. Эпидемия, пожары, бунт законников и дохляков. Я четвертый директор этого проклятого места. Наше единственное право и обязанность ― перерабатывать мусор, обычный и человеческий. Если не выполнена норма, сюда приходит вооруженная охрана или военные и наказывают виновных. Наказание одно: карьер.

— А эпидемия?

— Специалисты медико-биологических лабораторий отделили здоровых, карьер пополнился больными. Ты закончил?

— Да, сэр Кент.

— Иди, Тех. И держи язык за зубами.

— Да, сэр Кент.

Весь обед был под впечатлением от услышанного. Прорвало невозмутимого Кента. Музыка ли, огорчение от несбывшейся надежды ― но я узнал всю правду об этом месте.