Без правил

— Прости, Демид! Я не хотела, — слышны рыдания из-за его спины. — Прости меня!

— Ты ранен! — вскрикиваю.

— Царапина просто. Успокойся. Зацепило слегка, — зажимает второй рукой плечо.

— Господи…

Я утыкаюсь лбом ему в грудь. Всё это было слишком. Словно жуткое кино. Только кошмар случился наяву. И я так надеюсь, что уже финал.

— Дыши, Маркиза, — Бахурин целует меня в макушку. — Дыши, тебе теперь за двоих надо. Уж постарайся. Поднимаю глаза и замечаю, что в ладони раненной руки он зажимает ту самую тест-полосочку.

Глава 28

— Злата Владимировна, что теперь будет с «Де-транс»? Вы планируете продать фирму или будете вести дела лично?

Пресс-конференция проходит гладко. Я волновалась, что люди адресуют мне злость на Глеба. Но по инструкции Управления СМИ правильно подали информацию, выставив меня жертвой коварного обмана мужа. Но ведь так всё и было.

— Объём выполняемых работ фирмы будет сокращён, продан на аукционе, а выручка пожертвована пострадавшим в результате злодеяний моего мужа. Я до сих пор пребываю в шоке от того, с каким человеком состояла в браке пять лет. Выражаю искреннее сожаление всем пострадавшим и их близким.

Журналисты ещё задают вопросы, я на все отвечаю. О том, как я узнала правду о муже, о своих чувствах к нему, замечала ли неладное ранее, как оправилась после покушения его на меня и подобное. Были и слишком личные по типу сублимировалась ли как-то незаконная деятельность Глеба в наш супружеский секс.

Мне удается аккуратно славировать между ними, хотя есть желание выдернуть микрофон из стойки и запустить в некоторых.

— Ты молодец, — Демид встречает меня за ширмой и целует в макушку.

Мы пока не афишируем наши отношения перед общественностью, чтобы не возникли ненужные вопросы.

Выходим из бизнес-центра через задний вход, где стоит тонированный внедорожник Бахурина. Садимся в него, Демид пристёгивает меня ремнём безопасности. Вообще-то, я и сама в состоянии это сделать, но ему, похоже, это нравится.

Неделю назад, в тот жуткий день у озера, я поняла одно: жизнь нужно жить. Бороться за любовь, за себя, за собственное счастье. Это того стоит. Преступно хоронить себя, забывать о своих потребностях в угоду другим.

Нужно жить. Просто жить.

И я живу. Волнуюсь, радуюсь, тревожусь, доверяюсь — живу. Пока только неделю, только учусь, но ведь главное — начать.

Стресс тогда получился слишком сильный, и для нас обоих главным страхом было потерять ребёнка. Но доктор успокоила, сказала, всё идёт абсолютно нормально. Конечно, на таком сроке гарантий никто не даст, но мы надеемся. Нет, не так. Мы уверены, что всё будет хорошо.

Я не люблю больницы, но сейчас, сдавая кучу анализов и проходя обследования, я радуюсь. Потому что причина этому способствует.

Наверное, тот, кто присматривает за нами сверху, не просто так столько лет не отвечал на мои просьбы, ему-то известно было, что за человек тот, от которого я пыталась зачать. И как всё просто далось от любимого.

От Глеба же мне ничего не нужно. Я хотела подписать те бумаги, но Лариса убедила меня принять статус вдовы и наследницы. Часть имущества всё равно была конфискована. И он мне должен. Глеб, мать его, действительно мне должен после стольких лет лжи. К тому же, мне хочется как-то помочь тем людям, что пострадали из-за него.

А ещё я оплачиваю лечение Натальи в кризисном центре, где лечат депрессивные расстройства. Демид был против, хотел сам, но я всё сделала раньше. Мне жаль эту девушку. Естественно, заявление на неё за покушение я подавать не стала.

Мы заезжаем в клинику, сегодня у меня плановый приём у лора и терапевта, которые должны дать заключение для гинеколога, ведущего беременность. Бахурин порывается в кабинет со мной, но я его оставляю в коридоре.

На первое УЗИ мы ходили вместе. На экране был виден лишь малюсенький овал, но внутри уже билась точка — клеточки, что станут сердцем нашего малыша. Этот момент оказался таким эмоциональным и трепетным для нас обоих. Но не громким, а тихим, душевным. Демид в момент, когда врач объяснила, потому что звук ещё аппарат не фиксировал — слишком маленький срок, улыбнулся такой нежной и светлой улыбкой, что я поняла абсолютно точно и полностью: мы с ребёнком в надёжных руках и понастоящему желанны.

Мы выходим из клиники и садимся в машину, по пути домой заезжаем в магазин купить продуктов на ужин. Живём у Демида, а дом я выставила на аукцион. Вечер наш сегодня тихий и спокойный. Несмотря на ужасы, что пришлось пережить совсем недавно, я сплю хорошо. Самой удивительно.

Демид готовит овощи и мясо, заставив меня тем временем улечься отдохнуть, потом мы ужинаем и включаем фильм. Умащиваемся на диване.

Вроде бы и Бахурин обнимает меня вполне спокойно, просто прижимает к себе, слегка поглаживая плечо, а может это фильм слишком романтический. Да и гормоны у меня сейчас с ума сходят, а если всё это умножить на недавно разбуженную чувственность…

Я сбрасываю с плеч плед, заботливо накинутый Демидом, и перебираюсь к нему на колени. Забираюсь пальцами под ворот футболки сзади на шее, скольжу по плечам.