Без преград [СИ]

   - А мне запретил брать много, - возмущенно буркнула, указывая на баулу.

   - Это потому что ты - женщина, и набрала бы всякой дряни. А я взял только самое необходимое. - Дальнейшее бульканье с моей стороны было прервано долгим поцелуем. Нашел, стервец, действенный способ меня успокоить? Ответом были наглые темные глаза. - Ну, поехали?

   Я люблю Балаково, всей душой. Здесь все пропитано ароматом моего неповторимого, счастливого детства, воспоминания впитались в стены домов, кору деревьев - только глянешь и сразу столько вспоминаешь, что было погребено под ворохом новых впечатлений! Лента Волги и насыщенный запах воды в прогретом воздухе, темное небо, огни города и пролетающих машин - смех, брызги радужного счастья и почему-то вкус именно тающего в руках персикового мороженного... Сердце сжалось, когда я наблюдала, как мой родной город все быстрее проносится мимо, микрорайон за микрорайоном. Быстро и так мучительно медленно. Город красовался напоследок, мигал огнями вслед несущемуся поезду, а я наблюдала за этим через мутное окошко в коридоре. Лоб прижат к холодному стеклу, но только для того, чтобы остальным, все еще не разошедшимся людям, не было видно моих слез.

   Я правда слишком его люблю. Успела забыть, пока была вдали, но побывав в нем еще раз... снова плачу, как и в прошлый раз, восемь лет назад. Все как... Нет, не все. Теплые руки обвили талию, прижимая назад.

   - Все хорошо? - Егор быстро заметил мое состояние, смахнул большим пальцем слезы, коснулся уголка губ. - Не плачь, Кеша, - насмешливо, пусть и нежно. И уверено. - Мы сюда вернемся. Обязательно. И тогда нам уже никто не помешает.

   - Вернемся... - задумчиво попробовала это слово на вкус. Сейчас такое казалось нереальным. Дима, родители Егора, явно теперь меня не одобряющие, и я их прекрасно понимаю - как жить спокойно с таким отношением? Любимый город перестанет казаться радужным. Никакой жизни нормальной не будет. Мы оба это понимали. И поэтому уезжали.

   Он сам решил все, и поставил перед фактом, не сомневаясь, что я одобрю очередную сумасбродную идею. Уехать... в ту же ночь моего побега. Вот для чего нужен был паспорт, вещи, та его сумка. Я не потеряла голову, нет. Но внутри нее явно что-то изменилось, и я стала несколько неадекватной. Перестала продумывать жизнь наперед, просто жила одним днем. Это плохо, но кто бы знал, как я теперь боялась смотреть в будущее. Наверное, от того, что и теперь слабо верила, что у нас оно есть. Таких... непохожих, влюбленных друг в друга по уши и малец пришибленных, как пыльным мешком, этой любовью. Я боялась, что все скоро пройдет... И наплевав на все, согласилась. Решила, будь что будет через несколько дней, недель. Если сейчас откажусь - буду жалеть очень долго. Так что лучше жалеть о том, что произошло, чем о упущенной возможности?

   Куда направиться? Егор предложил Питер, но я не была так самонадеянна, чтобы начинать новую жизнь в таком большом городе, без всяких опор, и предложила пока остановиться у своих родителей. Там хотя бы у меня есть квартира, шанс попасть на старую работу в одной конторке. Не знаю, почему так решительно настроенный парень легко мне уступил.

   Мы в то ранее утро, которое дождались в жестких креслах зала ожидания, здорово перетряхнули еще сонный персонал. Середина последнего месяца лета, многие укатывали домой или на отдых, к морю. При первой просьбе билетов на тот же день не оказалось, ни плацкартных, ни купейных. Егор довел бедных кассиров чуть ли не до нервного срыва, причем всех сразу, деловито отодвинув меня за спину и посоветовав: "Не дергаться". И они послали его... к какому-то начальнику. С ним Егор и пропадал с час где-то, в течении которых столько раз покушалась на ногти, нервничая в ожидании от неизвестности. Но он появился, сияющий, с какой-то бумажкой, и через какое-то время хвастливо помахивал розоватыми прямоугольниками билетов. Я так и не поняла, как он умудрился выпросить бронь, предназначенную для служащих самой железной дороги. Пусть раза и получил их в два дороже. Но сказал, что пока можно не жалеть денег, пока они есть... И вот теперь мы в поезде, уже как полчаса. Последние дома старой части города позади, перед окнами железные полотна, за которыми располагается ГЭС. А я смотрю на них и тишком реву.

   Объятия стали крепче.

   - Вернемся, - уверенно произнес Егор и легко встряхнул меня за плечи, заглядывая в лицо. - Эй, Кеша, ты совсем расклеилась! Приди в себя, я скучаю. Ну же, смотри, я весь твой, можешь делать все, что захочется моему мучителю. Только улыбнись. Ты не рада? - на последнем вопросе его голос понизился, стал намного серьезнее. Глупый.

   Мотнула головой.

   - Просто не по себе.

   - Все будет хорошо. Веришь меня? - требовательный взгляд. Конечно же я кивнула. - Пойдем? - он кивнул в сторону приоткрытой дверцы в наше купе.