Без промаха

– В ФБР мы это посылали. Конверт чист. Стандартный бурый конверт с заклеенным клапаном, закрепленным отгибающимися металлическими язычками типа «бабочка». Адрес отпечатан предположительно на том же компьютере, что и письмо. Клеящую полоску увлажнили водой из-под крана. Ни слюны, ни ДНК. Ни отпечатков пальцев на клапане. На самом конверте пять комплектов отпечатков. Три принадлежат работникам почты. Четвертый – сортировщику сенатской почты. Пятый – вскрывшему письмо агенту.

– А само письмо? – поинтересовался Ричер.

– ФБР говорит, что бумага произведена компанией «Джорджия-Пасифик», продается упаковками по десять с половиной килограммов. Они реализуют несколько тонн этой бумаги в неделю. Так что отдельный лист проследить невозможно.

– Что насчет печати?

– Лазерный принтер.

– Отпечатки пальцев, я полагаю, отсутствуют? – вставила Нигли.

– Ну, вот тут-то и появляется некая странность, – ответила Фрелих. Она ткнула пальцем в верхний край фотографии. – Вот здесь, на самом краю, мы нашли микроскопические следы талька. – Затем ткнула в точку чуть ниже верхнего обреза листа. – И здесь два пятнышка талька, один с лицевой стороны, другой сзади.

– Резиновые перчатки, – сказала Нигли.

– Точно, – откликнулась Фрелих. – Одноразовые.

– Хорошо, – сказала Нигли. – Итак, этот тип надел перчатки, вскрыл новую пачку бумаги, помахал ею, как веером, отчего тальк и попал на верхний обрез.

Нигли склонилась над снимком.

– Затем он извлек бумагу, взяв ее большим и указательным пальцами. И все это делалось дома, не на работе.

– Почему?

– Появление пятен спереди и сзади означает, что бумага выходит из принтера вертикально. Выскакивает, как хлебец из тостера. А единственные принтеры с вертикальной подачей бумаги – это принтеры маленькие. Домашние.

Нигли продолжала:

– Он вытаскивает письмо из принтера, вкладывает в конверт, смачивает клапан водопроводной водой – все это не снимая перчаток. Отсюда и отсутствие отпечатков.

Выражение лица Фрелих изменилось:

– Нет. Вот тут-то и происходит нечто очень странное. Она ткнула ногтем в самый низ письма:

– Что можно было бы ожидать увидеть здесь, будь это обычное письмо?

– Подпись, – сказал Ричер.

– Именно, – подхватила Фрелих. – А нашли мы здесь отпечаток большого пальца. Для женщины немного великоватый. Он подписал письмо своим большим пальцем.

– Вы, конечно, попытались определить принадлежность отпечатка, – сказала Нигли.

– Да, но пока все пусто, – ответила Фрелих.

– И это уж совсем странно, – сказал Ричер. – Он подписывает письмо отпечатком большого пальца, потому что ни в каких архивах его отпечатков нет, но при этом принимает особые меры предосторожности, гарантирующие, что никаких других его пальчиков больше нигде не останется.

– Что-то еще? – насторожился он. – Почему вы так напряжены?

Фрелих вздохнула и, подняв конверт, вытряхнула из него другой листок. Фотокопия листа белой бумаги. Только слов было шесть: «НОВОИЗБРАННОМУ ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТУ АРМСТРОНГУ ПРЕДСТОИТ УМЕРЕТЬ».

– По сути, они идентичны, – сказала Фрелих. – Результаты экспертизы те же, и тот же отпечаток большого пальца вместо подписи.

– И?

– Это послание обнаружено на столе моего босса.

– Когда оно там появилось? – спросил Ричер.

– Через три дня после того, как по почте пришло первое.

– Это адресовано вам, – сказала Нигли, – не Армстронгу.

– Когда Армстронг покидает Кемп-Дэвид? – спросил Ричер.

– Сегодня вечером у них там обед, – ответила Фрелих. – Думаю, завтра они прилетят обратно.

– Кто ваш босс?

– Человек по фамилии Стайвесант.

– Так чего же именно вы хотите от нас?

– Мне нужно было с кем-то поговорить. Конкретно – с Джо. Джо умел распутывать сложности.

– Вы хотите, чтобы я обратился в Джо? – спросил Ричер.

– Нет. Я хочу, чтобы Джо был бы жив.

– Мы оба этого хотим, – сказал он. – Однако он мертв. Расскажите-ка мне о своих коллегах.

– Я первым делом подумала о них.

– Это хорошая мысль, – сказал Ричер. – Кто-то завидует вам, проникается злобой и подбрасывает все это в надежде, что вы распсихуетесь и будете иметь глупый вид. Имеются у вас конкретные кандидаты на эту роль?

Она пожала плечами:

– На первый взгляд – ни одного. Если копнуть глубже, любой.

– А кто-нибудь из тех, кому не по душе, как вы руководите?

– Я кое-что переменила, но сделала это тактично. Так что, думаю, настоящая угроза исходит из внешнего мира.

– Я тоже, – сказала Нигли. – Но к этому причастен и некто из находящихся внутри. Кто еще мог бы подбросить хоть что-нибудь на стол вашего босса?

– Я хочу, чтобы вы осмотрелись в нашем офисе, – сказала Фрелих. – Сделаете это?

Они проехали в «шевроле» короткое расстояние по городу. Фрелих припарковала машину, провела гостей вверх по узкой, красного дерева лестнице – в маленький вестибюль на первом этаже, куда выходила дверь единственного лифта.

– Вообще-то вам здесь находиться не положено, – сказала она. – Так что держитесь поближе ко мне, ладно? Но сначала взгляните кое на что.

Она вывела их в огромный зал.

– Главный вестибюль нашего здания, – сказала она. Голос ее отдавался эхом в мраморной пустоте. – Вот здесь.