БЕЗ ПРОТИВОРЕЧИЙ

Машинисту не понравился ее властный тон, он не мог понять, почему она с такой легкостью взяла этот тон. Она выглядела совсем молодой, лишь рот и глаза выдавали, что ей за тридцать. Прямой и взволнованный взгляд темно – серых глаз словно пронизывал насквозь, отбрасывая за ненадобностью все, что не имело значения. В лице женщины было что-то неуловимо знакомое, но он не мог вспомнить, где он ее видел.

– Послушайте, леди, я не собираюсь рисковать.

– Он хочет сказать, что мы должны ждать указаний, – пояснил помощник машиниста.

– Прежде всего, вы должны вести поезд.

– Но не на красный же свет. Если на семафоре красный, мы останавливаемся.

– Красный свет означает опасность, леди, – сказал пассажир.

– Мы не хотим рисковать, – повторил машинист. – Кто бы ни был виноват, все свалят на нас, если мы поведем поезд. Поэтому мы не сдвинемся с места до тех пор, пока нам не прикажут.

– А если никто не даст вам такого приказа?

– Рано или поздно кто-нибудь да даст.

– И сколько же вы предполагаете ждать? Машинист пожал плечами:

– Кто такой Джон Галт?

– Он хочет сказать – не надо задавать вопросов, на которые никто не может ответить, – пояснил помощник машиниста.

Она взглянула на красный свет семафора, на рельсы, уходившие в темную, непроглядную даль, и сказала:

– Поезжайте осторожно до следующего семафора. Если там все будет нормально, выходите на главную магистраль и остановите поезд у первой же станции, откуда можно позвонить.

– Да ну! Это кто же так решил?

– Я так решила.

– А кто вы такая?

Возникла пауза. Дэгни была удивлена и застигнута врасплох вопросом, которого совсем не ожидала. Но в этот момент машинист взглянул на нее пристальней и одновременно с ее ответом изумленно выдавил из себя:

– Господи помилуй!

– Дэгни Таггарт. – Ее тон не был оскорбительным или надменным, она просто ответила как человек, которому нечасто приходится слышать подобный вопрос.

– Ну и дела! – сказал помощник машиниста, и все замолчали.

Спокойным, но авторитетным тоном Дэгни повторила указание:

– Выходите на главную магистраль и остановите поезд у первой же станции, откуда можно позвонить.

– Слушаюсь, мисс Таггарт.

– Вам придется наверстать время и восстановить график движения поезда. На это у вас есть остаток ночи.

– Хорошо, мисс Таггарт.

Она уже повернулась, чтобы уйти, когда машинист спросил:

– Мисс Таггарт, если возникнут какие-нибудь проблемы, вы берете на себя ответственность?

– Да.

Проводник последовал за ней, когда она направилась к своему вагону.

– Но… место в сидячем вагоне? Мисс Таггарт, как же так? Почему вы нас не предупредили?

Она слегка улыбнулась:

– У меня не было на это времени. Мой личный вагон прицепили к двадцать второму из Чикаго. Но я вышла в Кливленде, потому что двадцать второй опаздывал и я решила не дожидаться, пока отцепят мой вагон. «Комета» была ближайшим поездом до Нью-Йорка, но мест в спальном вагоне уже не было.

– Ваш брат – он бы не поехал в сидячем вагоне, – сказал проводник.

Дэгни рассмеялась:

– Да, он бы не поехал.

Группа мужчин у локомотива наблюдала, как она шла к своему вагону. Среди них был и молодой кондуктор. – Кто это такая? – спросил он, указывая ей вслед.

– Это человек, который управляет «Таггарт трансконтинентал». Вице-президент компании по грузовым и пассажирским перевозкам, – ответил машинист. В его голосе звучало искреннее уважение.

Издав протяжный гудок, звук которого затерялся в пустынных полях, поезд тронулся. Дэгни сидела у окна и курила очередную сигарету. Она думала: вот так все и разваливается по всей стране. В любой момент можно ожидать чего угодно и где угодно. Но она не испытывала гнева или обеспокоенности. У нее не было времени на чувства.

Просто ко всем проблемам, которые необходимо было уладить, добавилась еще одна. Она знала, что управляющий отделением дороги в штате Огайо не справляется со своими обязанностями и что он – друг Джеймса Таггарта. Она бы давно вышвырнула его, но ей некого было поставить на его место. Как ни странно, хороших специалистов было трудно найти. Но она все-таки решила уволить его и предложить должность Оуэну Келлогу – молодому инженеру, который прекрасно справлялся со своей работой одного из помощников управляющего терминалом «Таггарт трансконтинентал» в Нью-Йорке. Фактически именно он руководил терминалом. Она некоторое время наблюдала за тем, как он работает. Она всегда пыталась разглядеть в людях искры таланта и компетентности, словно старатель, терпеливо копающийся в пустой породе. Келлог был слишком молод для должности управляющего отделением штата, и она хотела дать ему еще год, чтобы он накопил опыта, но медлить было больше нельзя. Она решила сразу по приезде переговорить с ним.

Едва различимая полоска земли стремительно неслась за окном вагона, сливаясь в мутно-серый поток. Погруженная в расчеты, Дэгни вдруг заметила, что все-таки может что-то чувствовать: сильное, бодрящее чувство – радость действия.

Дэгни встала с места, когда «Комета», со свистом рассекая воздух, ворвалась в один из тоннелей терминала