Без разборов

её заасфальтировать. Машины здесь почти никогда не шли сплошным потоком, а проезжали поодиночке с огромным интервалом, иногда по многу минут вообще не нарушая тишину окружающего дорогу леса. И пыль от проезжающих машин редко стояла здесь подолгу.

Информация о том, что Банзай заказывал Кима, по корейцам разошлась очень быстро. И человек, сидевший в лесу у дороги с биноклем в руках, увидел съехавшую с моста машину издалека, именно по вздымаемой ею пыли. Он поднял к глазам бинокль и, подрегулировав его, разглядел сидящего за рулём «Крауна» Банзая. Дорога впереди него была абсолютно чистая, и он ясно видел и номера машины, которую хорошо знал, л самого Серёгу Банзая, которого вряд ли можно было с кем-то спутать. Он подождал, пока «Краун» подъедет поближе, и поднял ко рту рацию.

— Едет на «Крауне», — коротко сказал он, нажав передатчик.

Банзай проехал его, ни о чём не подозревая. Но как только он стал подъезжать к последнему мостику через ручей, за которым уже начинался пляж и окраина города, из-за бугра выскочили люди в масках и с автоматами в руках. Они сразу начали стрелять, но пули, разрывая лобовое стекло, в Банзая не попали. Резко остановившись и нырнув под приборную панель, Сергей быстро включил заднюю скорость и надавил на газ. Машина быстро поехала назад, и автоматчики побежали за ним, продолжая стрелять на ходу. Банзай не поднимал головы, чтобы не попасть под пули, поэтому дорогу сзади не видел и ехал почти наугад. И «Краун» быстро съехал с дороги в кювет. Сергей сразу выскочил из него и, пригнувшись, побежал в лес. Но одна из пуль, градом летящих за ним через кустарник и деревья, попала ему в ногу, не успел он пробежать и десяти метров. Он сразу упал. Нагоняющие его люди подбегали, держа его на прицеле, опасаясь, что он достанет какое-нибудь оружие и начнёт отстреливаться. Но оружия никакого не было, и Банзай, приподнявшись при помощи рук, просто смотрел на них, стараясь узнать кого-нибудь под масками. Но сделать ему этого не дали. Первый же из подбежавших сразу выпустил ему прямо в лицо короткую очередь. Банзай сразу упал, откинув простреленную в нескольких местах голову.

*

Зоткин занимался сексом с Ларисой на столе в кабинете Николаева. Он сидел в кабинете в ожидании её приезда с самого раннего утра, как только его привезли этапом на ИВС. И он набросился на неё сразу же, как только их оставили на едине. Едва Николаев запер документы в сейфе и вышел, заперев их, Лариса не успела сказать даже пары слов, как уже лежала на столе. Андрей сильно возбудился в ожидании, и сейчас пыхтел как паровоз, не останавливаясь трахая её уже с полчаса. Брюки с неё он снял только с одной ноги, не вытерпев больше, и эта снятая штанина подметала пол под столом. Лариса лежала молча, смотря на дверь кабинета, и казалось, что Зоткин даже попал не туда, куда надо, а куда-то между ляжек. Наконец он сильно дёрнулся несколько раз и застонал.

— Тише, тише, Андрей, — уговаривала его Лариса, прислушиваясь к беспрерывному хождению в коридоре. Кабинет Николаева был почти сразу возле входа на этаж уголовного розыска, и все проходящие в остальные кабинеты на этаже проходили мимо. Лариса молчала всё то время, которое они занимались сексом. Точнее, занимался только голодный Зоткин, Лариса просто молча позволяла ему это делать, беспокоясь лишь о том, чтобы их не услышали. Некогда Андрей затих на ней, она сразу сказала то, что не успела сказать с самого начала:

— Андрей, у меня месячные. Надо стол вытереть быстренько. Вставай.

— А чё сразу не сказала? — вяло проговорил Зоткин, не поднимая головы. Он затратил много сил и сейчас тяжело дышал.

— А ты мне дал сразу сказать? — язвительно спросила Лариса. — Вставай. Зоткин тяжело поднялся с неё и, разогнувшись, равнодушно посмотрел на своё окровавленное хозяйство. В последний раз с Ларисой он встречался вот так ещё пару месяцев назад, когда закрывал дело. И сейчас его не волновали такие мелочи, как критические дни. Поэтому даже если бы Лариса сказала ему об этом, он вряд ли отказался бы от удовольствия. Но сейчас он озабоченно искал глазами что-нибудь, чем можно вытереться самому и Ларисе, а также стереть кровь со стола.

— На вот, — достала Лариса ему из сумочки салфетку, и стала вытираться сама. — Потом стол ею же протри, а то больше нет.

— Ты бабок принесла? — спросил Зоткин, беря салфетку и заглядывая в её открытую сумочку.

— Да, вот возьми, — протянула она ему уже запаянный целлофановый свёрток. — Это всё, больше денег нет.

— А ты Банзаю звонила ещё раз? — спросил он.

— Да сколько можно ему звонить, Андрей? — спросила она немного возмущённо. — Я ж тебе говорила, не нужен ты ему. С тех пор как тебя закрыли, он ни разу не спросил ничего и не передал. Ты как будто сам не знаешь…

— Понятно, — зло протянул Зоткин, натягивая штаны. — А Челюсти ты маляву отдавала?

— Да. Он вчера заехал, сказал что всё, с Виталей больше не работает.

— Отлично, — со злостью улыбнулся он. — Теперь Банзаю ещё вот эту маляву завези, пусть доброе дело сделает, в последний раз. Пока его не закрыли…