Без смягчающих обстоятельств

К действительности Регину вернула Виолетта, которая сунула бумаги на подпись и кивнула в сторону терминала – пора платить.

– Тебя тут для простоты назвали владелицей. Я им сказала имя-фамилию и адрес. Они прямо опупели, спросили: это та самая? А я говорю: «Так она в нашем доме живет. Как вы могли не знать?»

– Вета, насчет «владелицы» мне не нравится. И вообще о таких вещах спрашивают. Ты же в курсе, что я не могу и не хочу иметь практическое отношение к собаке. Я просто помогла тебе ее спасти. Я всего лишь твой спонсор.

– Господи, какая ты нервная. Это от травмы, наверное. Конечно, ты никакая не владелица, с тобой в этом качестве никто не собирается общаться. Ты просто платишь, вот и вся миссия. Им так проще, мне так проще, тебе тем более.

Джину увели в отделение с клетками: это и был ее собачий стационар. Виолетта провожала ее, трещала и смеялась.

Регина смотрела на решетки с ужасом. Господи, что, наверное, творится в этой голубой голове, в несчастной собачьей душе… Пережила такие муки в доме: страх, удары, боль, дальше полное одиночество без еды, воды и, главное, без своего единственного человека. Потом ее поволокли две чужие полоумные тетки. Притащили сюда. А тут холодные приборы, жесткие руки, шприцы, и как результат – тюремная клетка.

У Регины от усталости и переживаний болела голова, дрожали руки и ноги, страшно ныла спина. И ее, кажется, начала сильно раздражать подельница по спасению. Сдается, Виолетте неведомы утомление, сомнения, а ее голос не подчиняется никакому контролю. Так и хочется подойти и крикнуть ей в ухо:

– Перестань вопить, тут люди работают круглосуточно, а больные животные еще спят!

Регина понимала, что субъективна и что от такого состояния ее спасут только горячая ванна, лекарства, подушка с одеялом и тишина в обнимку с темнотой. Во время болезни она поменяла все шторы в квартире на очень плотные и темные, чтобы в периоды боли устраивать себе темный час.

Наконец они вышли на крылечко клиники. Регина глубоко вздохнула утренний, еще совсем чистый и вкусный воздух и… Да что же это такое?

– Вета, мне не снится, что от крыльца со скоростью каких-то лошадиных сил сейчас отъехала коляска соседа Паши? И что он явно ждал нашего выхода?

– Не снится, конечно, – довольно произнесла Виолетта. – Шпионил, однозначно. Агент, чей зад под прикрытием коляски. Через пару часов выедет в центр двора, чтобы всем сообщать подробности наших с тобой подозрительных путешествий. Они вместе придумают что угодно, а Зина-шлагбаум, которая меня ненавидит, будет орать про «дурдом». У нее это всегда про других, она сама – воплощение высшей мудрости.

– Вот еще один результат нашей бурной деятельности, – рассудительно проговорила Регина. – Людей развлекли. Мне не жалко. В конце концов, это моя профессия. Пошли спать, подруга по чужому несчастью. Влипли мы, кажется, по полной. Я мечтаю об одном: забыть на несколько часов все, что узнала и увидела.

– Да? – с искренним удивлением спросила Виолетта. – А у меня такое хорошее чувство, будто мы сделали отличное дело. Я еще со своими инвалидиками выйду погулять.

– Ты о ком?

– У меня одна собака слепая, у другой передние лапы почти не ходят.

– И как же вы гуляете?

– Замечательно гуляем. Слепая Манюся все узнает по запахам, а для Баси с больными лапками я придумала особую походку.

– Я очень рада, что у вас все так налажено. Но прощаемся срочно, Вета. Мои нервы больше не вынесут душераздирающих деталей, которые когтями впиваются в мой мозг. Разбегаемся – я к машине, поставлю ее на стоянку, а ты до своего подъезда дойди пешком.

– Может, Пашу догоню, – громко расхохоталась Вета. – Попрошу его подвезти.

Наконец Регина оказалась дома, прошлась по квартире с ощущением блаженного обретения своего убежища, которое временами казалось потерянным. Подавила в себе сумасшедшее желание заглянуть во все углы и под мебель, чтобы убедиться, не прячется ли там Виолетта. Эта фобия теперь поселилась в мозгу надолго, если не навсегда. «Дурдом», согласно термину Зины-шлагбаума, – он такой.

Регина начала готовить себе ванну и оказалась перед неприятным открытием: горячую воду отключили. Именно сегодня, именно сейчас – в точности по закону подлости. Сколько раз говорила себе: надо читать эти противные бумажки у подъезда. Могла бы морально подготовиться. Ладно. Сегодня это не самое страшное. Регина храбро встала под холодный душ. Позвоночник в месте травмы слабо и удивленно охнул, но тут же смирился. И боль послушно затихла.

В кухне Регина решительно налила себе бокал красного вина и запила им две болеутоляющие таблетки. Это для профилактики и в поисках внутреннего тепла и света. Это то, что нельзя глотать вместе ни в коем случае, как напишет в новостях любой, кого спросят. И подпишется: «Врач». Но Регина сегодня вышла из категории покорных овощей с открытым для поглощения приказов ртом. Все-таки она победила несгибаемую Виолетту в принципиальном споре о масштабе гуманизма и требованиях человечности. И этот факт тоже нужно отметить.