Без социалистического реализма (рассказы)

-- А не кажется ли вам, товарищи, что красный нос у "рыжего" зовет трудящихся на антиобщественные поступки, на беспробудную пьянку?

-- Учение Павлова об условных рефлексах, -- авторитетным тоном заговорил психолог, -- доказывает совсем даже обратное. Красный нос должен пужать трудящегося, и если он будет пужаться, но все же пить, то это не от действия условного раздражителя -- красного носа, а от привычки к алкоголю. А вот еще одно научное доказательство: недавно мы проделывали опыт -- били собаку палкой по голове...

-- Готово! -- в один голос возвестили три писателя с блудливыми глазами. Они подали профессору марксизма-ленинизма готовый сценарий нового клоунского номера. Профессор сценарий одобрил, сказал, что он политически заостренный и хорошо отображает борьбу за производительность труда. Психолог и директор вытрезвителя тоже нашли сценарий удачным. Ложкиным было отпущено две недели на подготовку нового номера.

Разгримировываясь в уборной, "белый" брат с тоской говорил "рыжему" брату:

-- Нет спасения ни на том, ни на этом свете, Евтих! Выгонят нас с тобой, ей-ей, выгонят! Набуровили наверное нам в сценарий разных высоких материй, условные рефлексы, Карл Каутский -- Аллах его ведает, кто он такой! Ну где нам с тобой выучить такой материал?!

-- И не говори, и не говори! -- сокрушаясь, крутил седой головой "рыжий". -- Погибнем мы с тобой, как мухи в сметане! ..

Первый взгляд на сценарий подтвердил опасения братьев. Сценарий начинался с того, что после музыкального вступления на арену выходят два клоуна в костюмах рабочих. При этом следовало примечание: "Белый" клоун -рабочий сознательный, перевыполняет производственные нормы, борется за повышение производительности труда и посещает вечерний семинар по изучению марксизма-ленинизма. "Рыжий" клоун-рабочий постоянно недовыполняет производственные нормы, политически неразвит и тянет все производство назад.

-- Сеня, как же это можно показать? -- испуганным шепотом спросил будущий политически неразвитый клоун-рабочий.

-- А черт их знает, как!

-- Ой, пропадем, не сможем осилить!

Дальше в сценарии был реприз:

"Белый" клоун: Почему ты такой скучный?

"Рыжий" клоун: Я скучаю с тех пор, как подох Гитлер!

"Белый" клоун: Гитлер?.. Когда подох Гитлер, то я был тому очень даже обрадован!..

"Рыжий" клоун: А я вот скучаю!

"Белый" клоун: Так ты скучаешь, потому что подох Гитлер? ("Белый" хохочет две с половиной минуты). Чего же ты скучаешь? Почему ты скучаешь? Чего?.. Чего?.. Ну скажи, чего?..

"Рыжий" клоун (бодро): Да потому я скучаю, что пока Гитлер был жив, я еще надеялся, что он подохнет. А теперь, когда он подох, я боюсь, что Аденауэр его воскресит! (Оба клоуна задорно смеются, продолжительностью не менее трех минут).

Братья Ложкины, не веря в свое счастье, переглянулись. Дальше писатели с примерной точностью описали все зуботычины, пинки коленкой в той последовательности, с какой братья Ложкины привыкли делать за тридцать пять лет.

-- Ну, Евтих, есть же еще люди, понимающие по-настоящему высокое искусство! -- сказал "белый" брат.

Через две недели Ложкины в старом клоунском гриме, но одетые в рабочие комбинезоны, предстали перед комиссией. После первой же произнесенной мяукающим голосом фразы:

-- Я скучаю с тех пор, как подох Гитлер! -- профессор марксизма-ленинизма загоготал так неожиданно, что привел клоунов-рабочих в немалое смущение.

Номер братьев Ложкиных комиссии очень понравился, но три писателя с блудливыми глазами стали вдруг выражать неудовольство своим же собственным сценарием. И пока один из них говорил, что надо бы добавить в номер побольше производственных элементов, два писателя, столкнувшись головами, строчили в одном блокноте. Через десять минут переделка была готова. Заключалась она в том, что рабочие-клоуны должны были бить один другого гаечными ключами, молотками и прочими слесарными инструментами. Кроме того все действо должно было происходить около токарного станка, а над станком должен был быть плакат: "Все силы на выполнение семилетки!"

И опять был просмотр, и опять профессор марксизма-ленинизма заржал после первой же фразы "рыжего", и опять комиссии номер понравился, и опять писатели с блудливыми глазами потребовали переделки номера. Впрочем, теперь это не было неожиданностью. Теперь Ложкины знали, что писатели получают за каждую переделку примерно столько же, как и за новый сценарий.

На этот раз писатели потребовали, чтобы "белый" клоун-рабочий показывал бы "рыжему", как надо правильно работать на токарном станке, и попутно они бы обменивались оплеухами, "рыжий" бы терял штаны и их затягивало бы в трансмиссию станка, и прочее. Комиссия новую переделку одобрила, и клоунов направили учиться на завод высотам токарного ремесла.

Пять месяцев Хомутов и Кудий Ложкины добросовестно изучали токарное дело под руководством седоусого мастера Михеича. К концу обучения они уже могли вытянуть на четвертый разряд. И когда после следующего просмотра три писателя с блудливыми глазами опять начали ратовать за переделку номера, Ложкины взбунтовались.