Без срока давности

– Претензии у меня будут к вам, если вы не пропустите нас к миссис Мире, причем немедленно. За плечами у меня долгий рабочий день, я замерзла и промокла. Если захочу, могу превратить вашу жизнь в сущий ад.

– Копы… – буркнул швейцар себе под нос и направился ко входу.

Когда вошли в вестибюль, он протопал к компьютеру.

– Вам нужен допуск от миссис Миры или кого-нибудь из ее подчиненных. У супругов Мира личный лифт, и если я попытаюсь отправить вас наверх без допуска, сработает сигнализация. А это будет стоить мне места. Вы можете превратить мою жизнь в сущий ад, сестрица, но куда вам до моей жены! Уж лучше оказаться в аду, чем сообщить ей, что остался без работы.

– Лейтенант сестрица, – поправила Ева. – Передайте, что с миссис Мирой хочет поговорить полиция Нью-Йорка.

Швейцар постучал пальцем по сенсорному экрану и надел наушник.

– Прием, Хэнк! Говорит швейцар Юджин. Тут копы приехали, хотят побеседовать с боссом. Угу, сейчас сделаю. Понял.

Он повернулся к Еве:

– Охранник сообщит миссис Мире, что вы хотите подняться. А мне нужно считать данные с вашего значка.

– Считывайте.

Закончив сканировать значок, швейцар вернулся к экрану.

– Лейтенант Ева Даллас, личность подтверждена. Хорошо. Охранник спрашивает, о чем вы собираетесь говорить с миссис Мирой.

– А это я объясню самой миссис Мире, чтобы не разглашать конфиденциальную информацию.

– Она сказала… в общем, ты слышал. Ясно.

Швейцар отвернулся от экрана и указал на последний в ряду из трех лифтов.

– Это лифт супругов Мира. Я отправлю его прямо наверх. Там вас встретит охранник.

– Отлично.

Лифт открылся почти бесшумно. Светло-золотистые стены, по бокам от дверей – две ярко-голубые банкетки, на столике у задней стены – букет белых роз.

– Это ж надо – цветы в лифте! – удивилась Ева.

Рорк продолжал смотреть в экран ППК.

– Восемь лет назад они выкупили весь верхний этаж – четыре квартиры плюс террасы.

– Весь верхний этаж!..

– За двенадцать миллионов триста тысяч. Ты же сама велела взглянуть на финансовые дела сенатора.

– Я думала, ты займешься этим дома.

– Искушение оказалось слишком велико. Кстати, у лифта есть глаза и уши, но я взял на себя смелость заблокировать их, как только мы вошли.

– А ты без дела не сидишь!

– Праздные руки трудятся на дьявола.

– Почему? Когда ты спишь, руки у тебя тоже праздные – они и тогда трудятся на дьявола? Что же теперь, не спать и все время что-нибудь делать? А если ты сломаешь руку? Будет она трудиться на дьявола, пока не срастется?

Рорк задумчиво поглядел на бледно-золотой потолок.

– Надо же было уничтожить такую простую, пусть и нравоучительную фразу!

– Видишь? Я тоже без дела не сижу.

Довольная собой, Ева вышла в беззвучно отворившиеся двери лифта.

Навстречу ей шагнул высокий, прекрасно сложенный чернокожий парень, будто сошедший с обложки журнала мужской моды. В просторном холле тоже были белые розы, банкетки, приглушенное освещение, в стене – плотно закрытые двустворчатые двери.

– Лейтенант… сэр… – обратился он к ним с чуть заметным британским акцентом. – Я должен принять у вас оружие и все электронные устройства, прежде чем пропущу к миссис Мире.

– Черта с два.

– В таком случае, боюсь, без ордера вам дальше не пройти.

– Ясно. Я так понимаю, миссис Миру не интересует, что сегодня вечером ее мужа избили и, скорее всего, похитили. Если что-то изменится, пусть позвонит мне завтра в Центральное управление. Мое дежурство окончено. Пошли есть спагетти, – сказала она Рорку и повернулась к лифту.

– Одну минуту. На сенатора Миру действительно напали?

– С фрикадельками, – добавила Ева, – и бокалом хорошего вина.

– Звучит восхитительно, – вторил ей Рорк. – У камина? В такую ночь приятно посидеть у огня.

– Лейтенант Даллас!

Ева оглянулась через плечо.

– Вы ко мне обращаетесь?

– Сенатор Мира ранен?

– Слушайте, Хэнк, я здесь, чтобы поговорить с Мэнди Мирой. Либо она нас впускает, либо нет. Хватит тратить мое время.

– Подождите, пожалуйста. Одну минуту.

– У вас ровно шестьдесят секунд. Время пошло.

Ева демонстративно взглянула на часы, а Хэнк приоткрыл дверь и скользнул внутрь.

Она глубоко вздохнула:

– И почему люди так не любят копов?

– Понятия не имею. Теперь мне и правда хочется спагетти.

– Потерпи, будут тебе спагетти.

Хэнк появился, когда секундная стрелка дошла до тридцати.

– Входите, пожалуйста. Миссис Мира сейчас подойдет.

– Отлично. У нее примерно двадцать пять секунд.

– Лейтенант… – начал он и тут же замолчал, заслышав быстрый перестук каблуков.

Мэнди Мира оказалась высокой эффектной женщиной с идеальной фигурой и гривой золотых волос, которые, к удивлению Евы, с одной стороны доходили до уха, а с другой закручивались у самого подбородка. Холодные голубые глаза под темными бровями выражали одновременно раздражение и скуку.

– Как это понимать? Я не привыкла, чтобы ко мне на порог заявлялась полиция. Меня не устраивает, что вы сочинили какую-то дикую историю о нападении на моего мужа и обманом проникли в мой дом.

– Миссис Мира, вы говорили с мужем в течение последних нескольких часов?

– Это вас не касается.

– В таком случае извините, что напрасно проникли к вам в дом.

Ева сделала движение уйти.