Без суеты: Как перестать спешить и начать жить

«Медленную» философию начинают применять в крупных городах всего мира. Один из примеров – «управление городским временем», которое появилось в Италии в 1980-е гг., а затем было заимствовано Германией, Францией, Голландией и Финляндией{33}. Эта политика смягчает повседневную рутину благодаря согласованию расписаний всех институций – от школ, молодежных клубов и библиотек до поликлиник, магазинов и государственных учреждений. Так, в Бра мэрия открывается теперь и по утрам в субботу, чтобы работающие люди успевали без стресса и суеты пройти нужные им бюрократические процедуры. В другом итальянском городе, Больцано, сместили начало школьных уроков, чтобы избежать утренних пробок. В Гамбурге детские врачи пошли навстречу работающим матерям и стали принимать их по вечерам в будни и утром в субботу. Еще один важный аспект в философии «медленного» города – борьба с шумом. Очередная директива ЕС рекомендует снижать уровень шума в больших городах после 7 часов вечера{34}. Даже в Мадриде пытаются как-то заткнуть традиционно экспансивных испанцев. Основным же врагом «медленного» города остается всемогущее божество – автомобиль. Именно он выражает и подпитывает страсть к скорости. Сто лет назад наши предки восхищались рекордами La Jamais Contente и других участников гонки; ныне в рекламных роликах по пересеченной местности несутся седаны, джипы, минивэны, разбрызгивая воду, грязь и песок. Превышение скорости – самый распространенный вид гражданского неповиновения. Все подряд обзаводятся антирадарами, чтобы нарушать правила – и не попасться. В Сети можно прочитать указания, как обмануть дорожный патруль. В Великобритании защитники автомобилей разбивают установленные на обочинах шоссе камеры слежения. Добропорядочные граждане, которым в голову бы не пришло преступить закон, делают исключение: превышают скорость! Я знаю это потому, что сам так поступаю. Любовь к скорости превращает нас в ханжей и лицемеров. Как всем прекрасно известно, на дорогах ежедневно гибнет 3000 человек (больше, чем погибло при террористической атаке на Всемирный торговый центр), и обходятся аварии в миллиарды долларов. Известно также, что основная причина аварий – слишком большая скорость. Но нас это не останавливает. Даже на «Салоне вкуса – 2002», на величайшем в мире гастрономическом празднике «медленной» жизни, скорость дала о себе знать: один из спонсоров «Салона», итальянский автостроитель Lancia, представил турбоседан, разгоняющийся до 100 км/ч за 8,9 секунды. Поумилявшись пармезану из горных районов Италии и белым грибам, гости «Салона» (в основном мужчины) усаживались за руль этого турбоавтомобиля, и лица их озарялись мечтой перегнать Михаэля Шумахера на автостраде. Я же ехидно улыбался, пока не припомнил пословицу о человеке, живущем в стеклянном доме: только что я сам уплатил штраф за превышение скорости. Я мчался по автостраде на тот самый ужин в Da Casetta. Причин (или предлогов) для превышения скорости хватает: в деловом мире на счету каждая секунда, нужно нестись сломя голову, чтобы куда-то успеть, чтобы не отстать. Современные автомобили по большей части созданы для этой гонки; они гладко скользят на высоких скоростях и страдают, бедняжки, когда вынуждены тащиться. Главная причина (хотя никто не признается в ней полицейскому, выписывающему штраф) – адреналин.

– Садясь за руль, каждый превращается в итальянца, – рассуждает Стивен Стрэндлинг, профессор транспортной психологии из Эдинбургского университета имени Напьера. – Мы правим не только головой, но и сердцем.

Даже когда транспорт движется с разумной скоростью, даже когда он вовсе останавливается, он остается основной деталью городского ландшафта. Возле моего лондонского дома всегда стоят припаркованные машины: Берлинская стена, разделяющая две стороны улицы, маленьких детей за ними не разглядишь. Проносятся мимо минивэны, автомобили, внедорожники – в таких декорациях пешеход выглядит потерянно, превращается в статиста. Однажды, правда, у нас проводились ремонтные работы, и на пару дней все машины убрали. Пейзаж преобразился! Пешеходы останавливались на обочине, незнакомые люди вступали в разговор. Я впервые за неделю повстречался с двумя соседями. И мой опыт отнюдь не уникален. Во всем мире исследования подтверждают обратное соотношение между количеством машин и социальными узами: чем меньше в районе трафик, чем он медленнее, тем больше общаются между собой соседи{35}.

Я вовсе не считаю автомобили вселенским злом. Я тоже вожу машину. Беда в том, что автомобиль вытесняет пешехода. Уже много десятилетий город живет по роковому завету экс-президента Франции Жоржа Помпиду: «Нужно приспособить города к машинам, а не машины к городам». Сейчас, правда, что-то начало улучшаться. Горожане увидели, куда заводит культ скорости; они меняют свой ландшафт и стараются свести к минимуму роль автомобиля. В больших и малых центрах человек постепенно отвоевывает у машины первое место. Пора объявить войну безответственному вождению.