Читаем Без своего мнения. Как Google, Facebook, Amazon и Apple лишают вас индивидуальности полностью

Неординарность была не просто личным стилем поведения – она была карьерной необходимостью. Карл весьма дерзко выбрал себе в качестве специальности отрасль вычислительной техники, ставящую своей целью изготовление машин, которые способны имитировать человеческое мышление. Этот раздел научной фантастики, превратившийся в академическую науку, назывался искусственным интеллектом (ИИ).

Легко понять, почему эта отрасль была привлекательна для человека с таким дерзким умом, как у Карла.

Да, искусственный интеллект требовал превосходного знания компьютеров и развитого алгоритмического мышления. Но чтобы воспроизвести работу человеческого мозга, нужно было глубоко понимать устройство оригинала.

Иными словами, требовалась психология. Инженеры стали читать Фрейда, как литературные критики, и интерпретировать его в своих собственных целях. Предметом их дебатов стали работы Хомского[16], посвященные природе мышления.

Пионеры ИИ создали пьянящую новизной теорию человеческого разума. С их точки зрения, мозг представляет собой компьютер – устройство, работающее под управлением программ. Эта метафора позволяла изящно сформулировать цель их собственной работы: создать механическую машину по подобию органической. Но человеческий ум – таинственная вещь. Поэтому создание алгоритмов, воспроизводящих работу этого сложнейшего сгустка живой материи, оказалось сложной и морально неоднозначной задачей. У Карла Пейджа была своя идея, как взяться за нее. Он высказал предположение, что правила, изложенные в “Robert’s Rules of Order”, написанном в конце XIX века руководстве по эффективному ведению встреч и заседаний, могут послужить основой для искусственного интеллекта.

В те времена проблематикой ИИ занимались весьма немногочисленные ученые. Их узкий круг представлял собой отдельную интереснейшую субкультуру. Именно так социолог Шерри Теркл рассматривала их в своей классической книге “The Second Self”[17]. Поскольку она сама занимала высокий пост в Массачусетском технологическом институте, то могла взаимодействовать с предметом своего исследования относительно беспрепятственно. Ей удалось дать настолько меткий и проникающий в суть вещей портрет, что самим ученым, как ни странно, было бы трудно узнать себя в нем. Искусственный интеллект, сделала она вывод, был не просто труднодостижимой и желанной целью инженерии – он был идеологией. Она сравнивала ИИ, с его представлением о мозге как программируемой машине, с психоанализом и марксизмом в качестве «нового взгляда почти на все сущее».

«В каждом случае центральная идея радикально меняла взгляд на мир: в случае Фрейда это было бессознательное, в случае Маркса – отношение к средствам производства. Для ученого, занимающегося ИИ, идея программы трансцендентна: она воспринимается как доселе отсутствовавший ключ к тайнам интеллекта».

Карл Пейдж был рационалистом. Тем не менее некоторые свидетельства о детстве Ларри говорят, что отец обучал его с чисто религиозным рвением. За семейным ужином Карл мог делиться новостями об ИИ, поступавшими из бурно развивающихся лабораторий на обоих побережьях США. И это было не просто приятной беседой, а обучением. В его календаре были запланированы поездки на различные конференции, посвященные ИИ. Когда организаторы Международной объединенной конференции[18] по искусственному интеллекту не пустили в зал Ларри, которому на тот момент было 16, его отец оставил свое обычное жизнерадостностное дружелюбие и резко отчитал их.

Об уроках, преподанных Карлом Пейджем своему сыну, лучше всего говорит тот факт, что Ларри основал самую успешную и амбициозную компанию, работающую с искусственным интеллектом. Большинству людей кажется, что Google занимается чем-то иным, но именно ему она обязана своим величием. Google использует алгоритмы, обученные думать так же, как вы. Справиться с этой поистине устрашающей сложности задачей Google может, только научившись заранее определять намерения пользователя, вводящего запрос. Если там появилось слово «кран», что подразумевается – сантехническое оборудование или строительная техника? Искусственный интеллект Google настолько хорош, что способен выдать вам результаты поиска прежде, чем вы закончите запрос.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Восставшие из пепла. Как Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы
Восставшие из пепла. Как Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы

Эта книга разительно отличается от большинства англоязычных сочинений о Второй мировой войне. Это исследование опровергает самые расхожие западные представления о Красной Армии.Вслед за битыми гитлеровскими вояками, пытавшимися объяснить собственные поражения то «бездарным руководством фюрера», то сказками о «10-кратном численном превосходстве русских», то ссылками на пресловутых «генералов Грязь и Мороз», современные западные историки продолжают пересказывать старые антисоветские мифы – до сих пор в зарубежной военно-исторической литературе преобладают крайне уничижительные оценки Красной Армии: тупое командование, бездарные офицеры, полудикие «иваны», безропотно исполняющие самые безумные приказы, самоубийственные атаки, горы трупов, заградотряды, стреляющие по своим, и т. д. и т. п…Автор данной книги, ведущий военный историк и лучший американский специалист по Великой Отечественной, решительно порывает с этими пропагандистскими штампами, попытавшись дать объективный анализ реальных боевых возможностей Красной Армии, проследить эволюцию ее офицерского корпуса на протяжении всей войны, беспристрастно оценить профессиональную подготовку советского командования и выучку советского солдата. Эта книга – рассказ о том, как советская военная машина буквально восстала из пепла, как разгромленная Красная Армия 1941 года превратилась в Армию Победы. Перевод: Виктор Федоров

Дэвид Гланц

Биографии и Мемуары / Зарубежная образовательная литература / Зарубежная публицистика / Учебная и научная литература / Публицистическая литература