Без тебя

— Зачем? — спросила я. Тётушка Самира мне не ответила, лишь молча встала на молитву. Я последовала за ней.

— Сегодня мою девочку ждут перемены. Идём в мечеть. Одеваемся, как положено, — приговаривала тётя и поверх черных одеяний на меня накинула белую шаль… «Куда одеваемся?» — не высказанный вопрос так и крутился в моей голове. Но произнести я его не могла.

Каково же было мое изумление, когда мне сказали, что я присутствую на собственном бракосочетании по законам ислама. И мой жених Франсуа. Он был облачён в белый халат, а в руках держал черный платок. Только теперь у него было другое имя — Рашид.

Выйдя за двери мечети, тётя с дядей ушли в одну сторону, а мы направились в другую, пообещав прийти в гости.

Мне срочно требовалась передышка. Франсуа понял это сразу. Ой, мне же надо теперь его новым именем называть. Пока не привычно. Возможно когда-то и смогу.

— Посидим в спокойном месте и поговорим? — я вяло кивнула.

Странно, что сейчас у меня появился зверский аппетит. Ведь несколько дней кусок в горло не лез. Франсуа только посмеивался и смотрел с нежностью и чем-то затаенным, сладко-тягучим на дне глаз. Все тело мурашками покрылось каждый раз, когда встречалась с ним взглядом.

— Расскажешь, что происходит? — задала вопрос, когда утолила голод, слегка расслабилась и стала трезво мыслить. То, что угроза миновала и я принадлежу этому мужчине, я уже приняла. Хоть и боялась, что вижу реалистичный сон.

— Спасибо твоей любимой тёте. Я век ей буду благодарен. Это она меня надоумила, что надо сделать, чтобы спасти нашу любовь. Я принял ислам и женился на тебе по всем вашим, нет, уже нашим законам. Завтра пойдем и распишемся в городской мэрии. Документы я подал и заплатил, чтобы сделали это быстро. Хочу, чтобы и по светским законам ты принадлежала мне. Я бы не отпустил тебя ни за что. Твои объятия, твой первый поцелуй, твой первый стон удовольствия и все последующие будут принадлежать мне. Я собственник. Ты принадлежишь мне, как и я тебе. Извини, что не спросил тебя, подумал, что ты будешь согласна, — его улыбка могла бы растопить лёд.