Без тормозов

Срываюсь с места, полируя шинами подъездную дорожку. Так раздражало шуршание гравия, что год назад я распорядился положить перед домом плитку и убрать мещанский фонтан. Вообще за эти три года многое изменилось. Мой собственный дом достроен, и он совсем не похож на склеп или музей, каким кажется особняк отца. Там современная сдержанная обстановка и много света. Как только будет закончен ремонт, я перееду. Бизнес встал на новые рельсы, я многое переделал и перекроил под себя. Пришлось поломать много схем, которые работали при отце, но стали бесполезны при мне. Научиться общаться с представителями криминальной элиты города и страны, отстаивать свою позицию и доносить точку зрения так, чтобы с моим мнением считались. Это если мягко и в двух словах. А если подробнее, я дважды ловил пули, лежал в больнице, а еще приходилось прятать маму и круглосуточно охранять Веру, которая об этом даже не подозревала. Мое персональное кладбище пополнилось еще на несколько человек, а количество просто поломанных людей уже, наверное, и не сосчитать. Я никогда и подумать не мог, что во мне живет такой человек, так что пришлось открывать в себе новые грани и мириться с ними. Давно заключив сделку с совестью, я осознал, в мире большого бизнеса все так и работает: или ты, или тебя. И как бы это не было печально, с каждым новым днем я понимаю, что все больше отдаляюсь от Веры. Мне кажется, мой чистый Ангел не примет меня нового. Я тоже не сразу принял свою новую сущность, а сейчас уже смирился и даже научился спокойно спать. Видимо, когда человек вынужден вести такой образ жизни, у него внутри что-то атрофируется.

Паркую машину у знакомого подъезда, глушу мотор и смотрю на дверь. Не знаю, почему, но чувствую, что именно сейчас должен быть здесь. Машина моей охраны стоит сзади, немного поодаль в соседнем ряду. Сижу минут десять, потом выхожу покурить, возвращаюсь в машину и сверлю взглядом дверь. Ну давай же, Ангел, выходи. Я знаю, что твоего придурка вернули домой с плановой реабилитации, и теперь ты здесь, а не в больнице.

Словно услышав мои мысли, Вера выходит из подъезда, а я перестаю дышать. Опять эта чертова навязчивая реакция. Я бы уже и рад от нее избавиться, да все как-то не получается. Ангел делает несколько шагов, а потом ей перерезает путь, судя по всему, бессмертный Александр. Сохранился он, что ли, где-то за углом, раз так бесстрашно шагает к Вере и становится напротив нее, нарушая ее личное пространство? Он что-то говорит, она хмурится, вглядываясь в его лицо. Мужик наступает, а Ангел делает шаг назад. Пытается обойти придурка, но он хватает ее за локоть. И тут я не выдерживаю. Вылетаю на улицу, привлекая внимание обоих.

– Вера, в машину! – рявкаю я. Ровно две секунды она колеблется, но затем выполняет приказ. Как только Ангел оказывается в безопасности салона, дверь моего автомобиля хлопает, и я сталкиваюсь нос к носу с Александром. – Я неясно выразился в прошлый раз? – рычу прямо в его хмурую морду. – Сказал же: оставить Веру в покое.

– Я сам буду решать…

– Когда умереть? Ошибаешься, это буду решать я.

Слышу, как хлопает дверь машины моей охраны и, подняв руку, даю им знак держаться подальше.

– Если не хочешь устраивать представление с избиением младенца с собой в главной роли, свали и больше не отсвечивай. Я уже предупредил. Повторять не стану. В следующий раз буду смотреть на твой хладный труп.

Мышцы на лице мужика дергаются, кожа бледнеет, но, нужно отдать должное, он держит лицо.

– А что, если я скажу, что люблю ее?

– А что, если я скажу, что ты не вывезешь такую женщину как Вера?

– С чего такие выводы? – рычит он в ответ. Надо же, хватает смелости даже зубы мне показывать.

– У меня много поводов так думать. А вот тебе думать не надо. Я уже подумал за тебя, так что разворачивайся и сваливай.

Дожидаюсь, пока мужик, просверлив взглядом дыру в моем лбу, уходит. Каблуки его туфель отбивают ритм по кривой плитке тротуара, а я занимаю водительское место. Вера молчит, как и я. Завожу машину, не позволяя запаху Ангела вскружить мне голову, иначе сейчас, с адреналином, неистово курсирующим по моим венам, могу натворить того, о чем пожалею. Срываю тачку с места и выруливаю со двора Веры. Мчу по городу, то и дело петляя между автомобилями, на выезд в поселок, где у меня построен дом. Я часто дышу, пытаюсь сделать полноценный вдох, но все тщетно, в ноздри то и дело врывается запах моего Ангела, перекрывая доступ кислороду. Он как будто облепляет мои легкие, словно покрывая их маслянистым слоем.