Без тормозов

— Работа у него — деньги для фильма достать. А он в искусство лезет! Еще и меня поучать вздумал, сопляк. — Зымарин горько вздохнул и снова потянулся к бутылке с виски. — Все, кому не лень, пытаются в создание картины вмешаться. А это же таинство! Тут талант нужен и умение! Опыт, в конце концов! Это со стороны кажется, что все проще некуда — сиди, на вас, актеров, покрикивай. А кино само собой сниматься будет. Как бы не так! Тут душу свою вкладывать приходится без остатка, жить этим, дышать, понимаешь?!

Он прервал свой монолог, чтобы отхлебнуть еще глоток, зажмуриться и закусить кусочком тоненько нарезанного сыра.

— Трудно тебе приходится, — посочувствовала девушка.

— Да что там, — тяжко вздохнул Зымарин. — Ты ведь и десятой доли не знаешь еще, совсем жизни не видела. А мне тут такие дела приходится крутить, чтобы была возможность ваять картину! Бьюсь насмерть с такими, как этот фриц. И все из-за денег. Нынче все из-за них происходит.

Волынская неотрывно глядела в его глаза, ловя каждое его слово, будто ничего интереснее ей в жизни не приходилось слышать. Зымарину это нравилось. Почесав живот, он чуть понизил голос:

— Ты знаешь, сколько я за фильм «откатить» наверх должен? Нет, откуда. Ты, наивная душа, полагаешь, что мне его снимать просто так, за старые заслуги, дали? Нет, милая. Сейчас просто так ничего не дают… как и раньше, впрочем.

— Большая, наверное, сумма?

— Для кого как, — хмыкнул мужчина. — В масштабах страны — мизер, а для конкретной картины — чувствительный кусок бюджета. Мне удалось договориться на двадцатку. Двадцать процентов.

Девушка несколько наигранно ахнула, но профессиональный взгляд режиссера слишком притупился алкоголем, чтобы распознавать фальшь.

— Это же сумасшедшие деньги!

Зымарин осклабился:

— Да уж. Немаленькие. Но и я не первый фильм творю. Там ужались, там смухлевали — много всяких хитростей есть! Короче, втиснулись в бюджет. Теперь надо сэкономленную часть перевести куда следует, и все в полном ажуре будет!

Эльвира посмотрела на него с неподдельным уже восхищением:

— Ты просто кудесник! Я думала — это нереально. Ведь можно экономить на всем и получить низкопробную имитацию фильма, а снимать при этом настоящий шедевр — это за гранью фантастики! Ты — гений!

— Возможно, — не без удовольствия согласился режиссер. — Вот только под ногами не путались бы продюсеры всякие. Ведь это он — моя головная боль! Он денег не дает, жмот! И не объяснишь ему, что по-другому не бывает! Гадина!

Пронзительно заверещал мобильный телефон. Эльвира вздрогнула, оглянувшись на телевизионную полку, на которой прыгал, вибрируя, маленький черный аппарат. Звонок повторился. Зымарин нехотя отставил выпивку в сторону и кряхтя поднялся.

— Эх, забыл отключить. Ну да ладно, придется ответить… Настойчивый какой!

Сцапав трубку, он шагнул обратно и грузно плюхнулся в мякоть дивана. Номер московский, до боли знакомый. «Госкинофильм». Господин Рылонин собственной персоной.

— Алло! Рад слышать тебя, Анатолий Львович!

— Привет. Как здоровьице?

— Спасибо. Как говорится в одном анекдоте — не дождетесь, ха-ха.

— Ну и отлично. До меня слухи дошли, что отсняли основной эпизод…

Режиссер удивленно приподнял бровь:

— Вот как? Быстро же до Москвы слухи летят! Мы еще сами не успели этого осознать.

— Так это правда? Ну и как все прошло?

— Учитывая страшный дефицит денег, я сделал все, что мог. Массовку обеспечили колоссальную. Всю до единой технику задействовал. Саперы все свои запасы выпотрошили — грохотало так, что в Самаре стекла дрожали. Солярку жгли цистернами, чуть с экологами из-за этого конфликт не вышел…

— Да, занятно. Когда посмотреть можно будет? Хоть одним глазком?

— Анатолий Львович, помилуй! Какой посмотреть? Это же сырой продукт! И не проси. Пока не доработаю — никаких просмотров, ты же меня знаешь!

— А что, много огрехов? Переснимать, надеюсь, не будешь?

Зымарин стал мрачнее тучи:

— Не дай бог! Я на битву все деньги извел, в долги залез. Повторить все это не-ре-аль-но! Проще с нуля начать.

— Тебе видней. Кстати, ты машины «Мосфильму» возвращать собираешься? Там нечто военное намечается, они уже ножками топотать начинают!

— Пусть топочут! — с вызовом отозвался режиссер. — По договорам у нас все тютелька в тютельку. Пригонят свои лафеты, погрузят и заберут все к чертовой бабушке…

— Ладно, это твое дело. Я даже вникать не хочу. С этими «буржуями» сам разбирайся. Мне другое уточнить надо: у тебя ведь с финансами не все ладится?

Зымарин напрягся:

— В смысле?

— В том смысле, что не хватает денег. Я прав? Ну, конечно, прав, по-другому не бывает! Так вот, есть одна возможность неплохо подзаработать. Если интересует, могу по старой дружбе подбросить идейку.

— Что за дело? — осторожно уточнил пожилой киношник.

— Халтурка подворачивается. К нам нагрянула одна поп-звезда импортная, имени не буду называть — слишком громкое. Платиновые диски, бешеные гонорары и все прочее, ты понимаешь. Короче, пару клипов отснять у нас думают. Ищут раритетную технику, в частности, «Zuendapp» фашистский им очень приглянулся. А он как раз у тебя задействован, смекаешь?