Без царя в голове

Так, значит, Тимошин все же не пошел к Кире сам, а послал какого-то сопляка. Тогда почему он не вернулся в морг? Может, все еще тут где-нибудь поблизости ошивается, пленку поджидает?

Следовало проверить данный вывод, но… Я сейчас фактически не могла пошевелить ни ногой, ни рукой — требовалось хоть сколько-нибудь отдохнуть. К тому же, если Тимошин наблюдает за домом, то видел и меня, а значит, никуда не денется — продолжит следить и дальше.

Я прилегла на мягком диванчике Кирьянова и, свернувшись калачиком, закрыла глаза. Пока Володька готовит еду, можно слегка расслабиться, тем более что вспомнить, когда я последний раз спала нормально, мне не удалось. И я расслабилась, буквально сразу же погрузившись в тяжелый, неспокойный сон.

Проснулась я только тогда, когда Киря уронил пульт от телевизора, который он смотрел, сидя рядом со мной на диване. Он накрыл меня теплым одеялом и даже стянул с меня грязную куртку, которую я даже не позаботилась снять, падая на его мягкую мебель.

Я тихо зевнула и уставилась на Кирю. Он сразу заметил мое пробуждение и, повернув ко мне голову, произнес:

— Ну, как самочувствие, красавица?

— Который час? — не ответив, спросила я.

— Около одиннадцати. Ты как, есть будешь? Все уже остыло давно.

Я молча кивнула, и через пять минут мы вместе с Володькой уже сидели на кухне и уплетали приготовленные им жареную картошку, котлеты и кабачковый салат. Я ела с жадностью, но при этом успевала рассказывать Кире о своих злоключениях, попеременно разбавляя рассказ восторженными восклицаниями по поводу поварских способностей друга. Киря ел молча, на мои реплики только усмехался и только один раз пошутил:

— Ешь, ешь, голодающая Поволжья.

Опустошив все тарелки, мы перешли к кофе. Потягивая бодрящий напиток, я, как всегда, подумала, что божественнее его человечеством не было придумано ничего. Кофе в полном смысле этого слова возвращал меня к жизни.

Когда я осушила вторую чашку, Киря спросил:

— Ну и что ты собираешься делать?

Я задумалась.

Теперь я прекрасно знала, кто заказал убийство Надежды Чиликовой, кто организовывал все кражи квартир и дач и кто заказал мое собственное похищение с целью заполучить пленку. Но от того, что я все это знала, мало что менялось. Доказательств вины Мироновой у меня не было никаких, тем более что выполнялась вся работа не ею лично, а нанятым ею типом. Выходит, без чистосердечного признания Тимошина сделать с Мироновой ничего нельзя. К тому же, имея на руках большие деньги, она может попросту откупиться, и дело провалится.

Но и это еще не все. Оставался фотограф, убийство которого было неизвестно кем совершено. Впрочем, как и неизвестно, по этому ли вообще делу.

Тут я вспомнила то, о чем подумала перед тем, как уснуть: возможно, Тимошин находится где-то недалеко и следит за домом. Это давало возможность его взять, а потом попытаться получить от него признание.

Может, и в самом деле попробовать? Осторожно выскочу из дома — Володька мне наверняка поможет, — затем отыщу, где этот гад спрятался. А там уже будет видно, что с ним делать.

Приняв такое решение, я обернулась к Кире и поинтересовалась, не заметил ли он какого-нибудь подозрительного типа возле своего дома. Кирьянов немного подумал, а потом ответил:

— С утра вроде как ходил тут один, но еще до того, как этот малый с твоей запиской явился.

— Как он выглядел? — приободрилась я.

— Да обычно — спортивная одежда, высокий рост. Про лицо ничего сказать не могу, внимания не обратил.

«Пожалуй, похоже на Тимошина, — решила я. — Прежде чем послать юнца, он внимательно изучил местность и выбрал место для наблюдения. Стало быть, и сейчас может там находиться, нужно же ему из меня пленочку выудить. Это хорошо».

Я была практически уверена, что Тимошин продолжал следить за домом Кирьянова. Наверняка он выжидает, когда все покинут дом и можно будет его спокойно обшарить. И уж тем более он должен следить, если видел, что я все же выбралась из его западни и сама приехала именно сюда.

Окончательно решив, что делать дальше, я встала из-за стола, начала помогать Володьке убираться на кухне, а потом, вспомнив кое-что, отправилась в зал. Там я сразу подошла к серванту — где-то тут за стеклом должна лежать подаренная ему на день рождения зажигалка в виде пистолета. Мой «макаров», к сожалению, был украден и теперь вполне мог находиться у Тимошина, ведь напавшие на меня парни передали ему мою сумочку. А мне для выполнения задуманного нужно оружие. Или хотя бы видимость его.

— Володь, — крикнула я прямо из зала, — можно твою фирменную зажигалку на некоторое время напрокат взять? А то мой пистолет украли.

— Как украли? Когда? И зачем тебе оружие? — заглянув в комнату с тарелкой и полотенцем в руках, удивленно и обеспокоенно спросил Киря.

— Ну, когда сумочку ребята стащили, я ж тебе рассказывала. В ней как раз и пистолет лежал. А мне, знаешь, оружие бы очень не помешало. Вдруг кто еще раз похитить решит, надо же хоть припугнуть, — гнула я свое, прекрасно зная, что Киря ни за что не отпустит меня сейчас, если сообразит, что моей жизни грозит опасность. — Ну так что, даешь?