Без царя в голове

Иван тотчас же вернулся в собственное сознание, а Селим-бей с изумлением рассматривал осколки бешено дорогого аппарата, разбитого им по странной прихоти.

— Так-так, интересно получается, — с озабоченностью в голосе пробормотал Меньшиков. — Наш пострел везде успел, — он пожевал губами и быстро набрал следующий номер.

— Царя живо! Наплевать, что спит, разбудите и трубку в руки дайте!

Иван не стал дергаться, царь не маленький, сам разберется, что ответить. Он уже пытался царствовать, и ничего хорошего из того не вышло. Авось у царя извилин поболе, чем у простого пилота, выкрутится.

— Долго спишь, царь, враг у порога, а ты дрыхнуть изволишь! — раздраженно кричал Меньшиков в трубку. — Чего звоню? Странный ты в последнее время, со здоровьем все в порядке, на голову не жалуешься? А ты не думай, ты просто скажи как есть. Все в порядке? Удивительно, в твои-то года и все в порядке, рад за тебя, — граф чертыхнулся и прервал связь.

— Понимаешь, какой фокус получается? — спросил Меньшиков, обращаясь к Ивану. — В двух случаях из трех ты контролировал собеседника, можешь не отвечать, это столь явно, что не заметить просто невозможно. Из этого факта следует, что ты, солдат, обладаешь интересной способностью вторгаться в чужое сознание и подчинять себе его.

— Брехня, — отмахнулся Иван, стараясь увернуться от пронизывающего взгляда Меньшикова. — Почудилось! Наговариваете, Ваше сиятельство, на простого солдата, чужую вину на безвинного свалить пытаетесь, — он старался говорить спокойным уверенным тоном, но давалось ему это с большим трудом.

Куда там сохранять спокойствие, когда граф на борзых конях вдогон несется и уже в спину дышит, все по полочкам раскладывает, словно сам там был и свечку держал.

— Из этого следует интересный вывод, — продолжил граф, пропустив мимо ушей слова Ивана, — что способности эти могут отечеству как пользу принести, так и вред. Все зависит от того, кто направлять будет, ведь в таком деле без советчика трудно. В твоем случае так просто невозможно. Придется, солдат, послужить отечеству, а иначе сам понимаешь, что будет.

— Не боишься, что и тебя самого также вот, как этих под себя подомну? — с угрозой спросил Иван, глядя прямо в глаза графу.

Какой смысл ваньку валять, когда и так все про тебя доподлинно известно и никто не требует уже ни доказательств ни фактов. Суд вынес решение и приговор обжалованию не подлежит. Это тебе не царь с его придурошными размышлениями, тут чувствуется твердая рука, железная воля. Пойдешь супротив, перемелет, как жернова зернышко малое. Не боится, зыркает как волк на овцу, гад.

— Не боюсь, Ваня, обломаешься, — недобро прищурился граф. — Давече пробовал уже, думал, что не замечу? А я все вижу, про всех все знаю, от меня трудно скрыть что-то. Признайся, как на духу, с царем тоже игрался?

— Нет. С царем не игрался, да и с прочими ваши выдумки, — пошел в глухой отказ Иван.

Что делать, кто бы подсказал, куда кинуться бедному сироте, как от беды уберечься, да друзей под огонь не подставить?

— Это мне без разницы, хотя для взаимного доверия было бы лучше признаться. Со словами не спеши, потом скажешь, что захочется. Слушай меня, выводы после. Дело тут не в деньгах и не в царях, дело гораздо хуже и страшнее.

— Не боись, в штаны с перепугу не наделаю, пуганый.

— Вот и славно, значит, дело обстоит так…

В течение нескольких минут граф кратко изложил уже известную Ивану ситуацию с несколько другой стороны.

Есть некая планета Аливандер с которой периодически вывозят партии популярного в народе наркотика. Наркотик так себе, веселит, как вино хмельное не более того. Все бы ничего, но тайные службы после подведения статистики пришли к странному выводу — между употреблением наркотика и жалобами на проблемы с деньгами есть устойчивая связь. Не у всех, употребляющих наркотики, возникали подобные проблемы. И не все, имеющие деньги и испытывающие с ними проблемы употребляли наркотики.

Но пересечение было более чем значительным. Выходило так, что употребивший наркотик через некоторое время делал нечто совершенно ему не свойственное. Особенно часто в таких случаях люди напропалую кутили, разбрасывались деньгами, делали рискованные ставки в казино или на бегах.

Всякий раз, придя в себя, они пребывали в диком изумлении и делились своими сомнениями с близкими. А затем и с полицией, подозревая, что им подмешали в еду одурманивающий яд. Сомнение вызывал факт полной незаинтересованности кого бы то ни было в этих безумных тратах.

То есть деньги не перечислялись куда-то, их не отдавали кому-то, не покупали что-то в определенном магазине — люди просто тратили деньги налево и направо, предаваясь безумству развлечений. Они развлекались.

Статистика доказала безусловную связь подобных событий и употребления пострадавшими модного наркотика. Причем не обязательно употреблять наркотик прямо в день происшествия, достаточно когда либо просто попробовать его, чтобы потом через много дней очнуться с пустым карманом и больной головой.