Без царства земного (СИ)

Как ни хорошо охранялись дороги империи, в каждом путешествии приходилось стеречься разбойников. Три года назад, когда Эйрик только поступил на службу к отцу Феано, на них напали грабители по пути в Константинополь. И слуги Мелитов могли дать отпор, хотя до Эйрика им было далеко. Вэринг в свободное время тренировал четверых вольных слуг Романа Мелита во владении луком и кинжалом. Да и сам патрикий не гнушался брать у него уроки.

Хозяева дали последние наставления управляющему, который с четырьмя слугами оставался следить за порядком. И наконец тронулись в путь.

Поезд патрикия Мелита, проследовав до конца Месы, покинул Константинополь через Золотые ворота. Им предстояло двигаться с севера на юг - вглубь материка, целых восемь дней на лошадях. Далекая и небезопасная дорога, но они были уже привычны к ней; и усадьба была хороша, хотя и так неудобно расположена. Прадед Романа Мелита, Леонид Мелит, получил эту землю за боевые подвиги в Армении, и потомок храброго комита* ни в какую не желал с ней расстаться.

Первые несколько часов Феано ехала в кибитке, но потом устала от тряски и неподвижности и пожелала вылезти. Она попросила разрешения у отца сесть на запасную лошадь. Патрикий для порядка нахмурился; но потом позволил. Маленькая Анна была изнеженной городской девочкой, а Феано воспитала в себе склонности, приличествовавшие скорее мужчинам. Но именно это Роману Мелиту нравилось в старшей дочери.

Тем более, что вряд ли их сейчас увидел бы кто-нибудь из городских знакомых…

Феано вскочила на лошадь; юбка слегка задралась, показав кожаные штаны. Лисий мех ее теплой накидки льнул к раскрасневшемуся лицу.

Она поймала задорный взгляд Эйрика - и рассмеялась. Уж ему-то мальчишество хозяйки нравилось особенно…

Вэринг ехал на своем коне чуть позади хозяина, впереди кибитки женщин. Феано нагнала его.

Здесь даже как-то забылось, что скоро их пути должны были навсегда разойтись. Это был мост между прежней жизнью и будущей…

- Эйрик, а мой брат ведь перевел наши критские свитки, - вполголоса сказала она.

Викинг бросил быстрый взгляд вперед: патрикий не смотрел на них, а ветер относил слова в сторону.

- И о чем же там говорится?

Феано рассказала. Эйрик слушал с явным интересом. Но когда госпожа упомянула, что надеется найти в имении что-нибудь еще, “связанное с этим”, он нахмурился.

- Опять будешь тревожить мертвых?

- Те мертвые сами просили, чтобы их выслушали, - столь же серьезно заметила Феано. - И кто же еще выслушает, если не я?

Она показала себе на лоб, как сделал он когда-то, напоминая о ее таланте. Эйрик почтительно кивнул.

Феано огляделась по сторонам и совсем тихо спросила:

- Поможешь мне, если что?

Некоторое время охранитель не отвечал. Потом произнес, с непонятной усмешкой:

- Христиане осуждают таких людей, как ты. С таким даром: особенно женщин. Потому ты и просишь меня?

- И поэтому тоже. И кого мне еще просить?.. Ну, так ты согласен?

Эйрик кивнул. И они оба надолго замолчали.

Вскоре путники сделали привал, чтобы перекусить и дать отдых лошадям. Потом поехали дальше, уже в сумерках, чтобы успеть к ночи добраться до постоялого двора. Феано опять пересела в повозку.

Уже часто дождило, дороги во многих местах раскисли. Было холодно, и Анна схватила лихорадку, хотя и ехала закутанная в два теплых плаща. Но они добрались до имения благополучно.

* Комит - командующий.

========== Глава 9 ==========

Владения Мелитов с севера отделяла полноводная река Меандр, служившая естественной границей еще древним насельникам этой земли, карийцам. Перейдя мост, путники сразу завидели родные поля и рощи. На невысоком холме среди виноградников военачальник Леонид Мелит выстроил дом, откуда открывался большой обзор. Он так и не превратился в крепость - но патрикий Мелит, возвращаясь сюда, всякий раз думал, что этот дом мог бы постоять за себя при нужде.

Большой белый особняк в два этажа был почти так же удобен, как константинопольский. Только, конечно, отсутствовал водопровод. Но вода в колодце была лучше солоноватой городской. Управитель Аристарх устроил горячую баню, в которой напарились все по очереди, господа и слуги. Захворавшая Анна после бани почувствовала себя почти здоровой; и, напившись горячего медового напитка, сразу отправилась в постель.

Порядок здесь поддерживали трое вольных слуг и двое рабов; и все же большой дом казался почти пустым. В отсыревших темных комнатах открыли ставни, впуская неяркое зимнее солнце; посреди большого триклиния растопили камин*, у которого сели хозяева, грея руки над огнем. Няня уже отправилась спать вместе с Анной; и патрикий с Феано были вдвоем.

- Ты довольна? Выглядишь усталой, - негромко заметил отец, глядя на дочь.

- Вполне довольна, - Феано улыбнулась. Но непривычное чувство двойственности, невольное лицемерие перед близкими очень ее утомляли.

- Варда просил тебя писать ему, я знаю. Так напиши завтра. Он беспокоится, - сказал патрикий, не спуская с Феано своих черных глаз. - Сколько еще письмо будет добираться!

- Хорошо, отец.