Без ума от тебя

– Знаешь что? Будь я психоаналитиком, я бы сказал, что в тебе включился механизм самозащиты. Ты боялась проявить симпатию к человеку, который символизировал для тебя самые неприятные качества. Так что это все легко объяснимо.

– А тебе нужно быть таким рассудительным?

– Согласен, это один из моих главных недостатков. В детстве меня часто им укоряли. – Росс намотал на палец ее локон. – А тебе хотелось бы, чтобы я был негодяем?

– Вряд ли бы это пошло на пользу моему характеру! – рассмеялась Пейдж. – И все-таки почему ты меня с такой легкостью прощаешь?

Росс недоуменно пожал плечами.

– Дорогая, мне кажется, что если кто и должен кого-то простить, то это ты меня. Но если тебе от этого легче, то скажу тебе вот что: если будет нужно простить тебя, я сделаю это с радостью. – Он провел пальцем по нежной коже ее щеки. – Потому что ты – само совершенство!

Пейдж упрямо мотнула головой.

– Это слова выдающегося гуманиста года!

– Пейдж, посмотри на меня! – нежно произнес Росс, приподнимая ее подбородок. – Ты думаешь, это легко – принимать участие в многочасовых заседаниях по нескольку раз в год?

– Но ведь твоя жизнь и работа этим не ограничиваются? – прошептала она.

Росс трагически вздохнул:

– Безусловно. Но, Пейдж, мне до тебя далеко. Это ты, а не я делаешь добро каждый день, помогая другим людям!

– Ты шутишь?

– Я абсолютно серьезен. Не забывай, я видел тебя в деле. Ты прекрасный адвокат. Ты защищаешь своих клиентов с таким рвением, что от этого становится даже немного страшно. Ты заботишься о своей семье, стоишь на страже ее интересов, видишь несправедливость и бросаешься против нее в бой каждый день. Мне даже трудно думать о том, как много ты делаешь для других людей.

Когда Пейдж снова посмотрела на него, Росс испугался, заметив в ее глазах слезы. Ее смех прозвучал как-то неестественно, механически.

– О да, куда уж всем до меня!

– Только не вздумай плакаться мне в жилетку! Поверь, я не кривил душой, я говорил все это совершенно искренне.

Пейдж заморгала, пытаясь прогнать слезы, и натянуто улыбнулась:

– Таешь от женских слез, да? Не выносишь их?

– Нет. Я вдоволь их насмотрелся. Они меня уже давно не трогают.

– Это точно.

– В самом деле! Вообще-то я смеюсь в лицо плачущим женщинам. Так что вытирайся-ка поскорее! Ты же не хочешь, чтобы я растратил остатки того скромного уважения, которое питаю к тебе в эту минуту?

Немного успокоившись, Пейдж наконец ответила:

– Нет. Зачем мне тешить твое чертово самолюбие?

– Молодец. Ты все схватываешь на лету!

– Росс!

– Что?

– Поцелуй меня, или тебе будет хуже!

Пейдж удалось взять себя в руки, и, вырвавшись из сетей плотских желаний, она позволила Россу вернуться на аукцион. Ей пришлось надолго сделать остановку в дамской комнате, чтобы привести себя в порядок – припудрить носик, поправить прическу. Без чего никак было нельзя обойтись, потому что после страстного поцелуя, которым они обменялись с Россом, вид у нее был такой, будто ей довелось побывать в медвежьих объятиях.

– У тебя такой вид, будто ты побывала в объятиях медведя! – сообщила ей Бетти, как только они снова встретились. – Или некоего чересчур любвеобильного гуманиста.

– Помоги мне! – отчаянно взмолилась Пейдж.

– Впрочем, дорогая, ты прекрасно выглядишь! – продолжала комментировать Бетти. – Признайся, тебе удалось восстановить ваши отношения?

– Кажется, да, – ответила Пейдж, отчаянно стараясь привести в порядок прическу. – По крайней мере Росс постарался.

– Так что, Мэри Лу права? Он действительно святой? Может ходить по воде?

– Пока не знаю, – ответила Пейдж, чувствуя, что не в силах сдержать блаженную улыбку. – Но он действительно очень хороший пловец!

– Умение хорошо плавать – вещь важная!

Оставив в покое прическу, Пейдж обернулась и импульсивно обняла Бетти.

– Спасибо тебе огромное!

– Господи Боже, малышка! Да за что?

– За то, что ты прекрасный друг! За то, что привела меня сюда и вовремя подтолкнула к правильным действиям!

– Ты преувеличиваешь, дорогая, но все равно, добрые слова всегда приятно слышать! Может, теперь ты все-таки увеличишь мне жалованье?

Пейдж сделала шаг назад и рассмеялась:

– Не раньше, чем ты начнешь обналичивать мои чеки!

Росс не получил от благотворительного бала того удовольствия, на которое вправе был рассчитывать. Во-первых, его привели в смущение все эти обрушившиеся на него дифирамбы, как если бы это он принес долгожданный мир на Ближний Восток.

Во-вторых, Пейдж настояла на том, что останется в толпе гостей, тогда как ему очень хотелось, чтобы она была все время рядом с ним. Росс упорно старался не упускать ее из виду. А когда ему казалось, что кто-то из мужчин увивается вокруг нее, наливался такой злостью, что в конце концов заподозрил, не оскорбил ли он ненароком кого-нибудь из отцов города.