Без ума от тебя

Черт с ним, сейчас она позвонит этому Кэлу Кларку и выяснит, что в понедельник у него уже назначено семь просмотров, так что она, будучи восьмой, может не заморачиваться. Не стоит дразнить гусей, то есть Рокси, которая порой заводится с пол-оборота и может плохо воспринять нежелание Харриет последовать ее совету.

После двух звонков ей ответил молодой уверенный голос.

– Это Кэл, слушаю.

– Здравствуйте, меня зовут Харриет Хэтли. Я звоню насчет комнаты, которую вы сдаете, и хотела бы договориться о встрече в начале следующей недели, чтобы посмотреть ее.

Холодный тон в телефонном разговоре с незнакомым человеком – что может быть хуже?

– А, привет. Быстро сработано! Разве объявление уже завесили?

Харриет замялась, забубнила, залопотала. Не умела она изъясняться так бойко и гладко, как Рокси.

– Вообще-то в понедельник и вторник у меня работы по горло. В среду тоже дела. Как-то я не продумал этот момент, когда давал объявление.

– Понятно. Может быть, в четверг?

– В четверг… слушайте, если честно, терпеть не могу эту канитель. Прежний чувак битый час просиживал штаны на моем диване, выпил две чашки чая, наелся оладий, а я так и не просек, что у него не все дома. Может, решим вопрос прямо сейчас по телефону?

– Окей… Но ведь я не видела дом…

– У вас нет ссылки на фото?

– Есть.

– Тогда все проще простого. Полная обстановка. Место сухое, никаких машин на кирпичах и хитрых ракурсов при съемке – действительно красивое место в хорошем районе. Спальня с отдельной ванной, я работаю допоздна, так что за кухню конкурировать не будем. Коммуналка, включая уборку, включена в арендную плату.

Ох, с финансовой точки зрения было не придраться. Всегда оправданно иметь дополнительный доход…

– Звучит отлично. А чем вы занимаетесь?

– Я политобозреватель в «Йоркшир пост».

– О!

Эта информация в основном рассеяла опасения Харриет насчет того, что она этого Кэла в глаза не видела. У нее были стереотипные представления не только о том, что хорошие дизайнеры интерьеров непременно должны быть геями, но и о том, что «белые воротнички», подвизающиеся на достойной работе, не могут быть маньяками. Как будто тому имелось много подтверждений. И вообще, какая работа бывает у маньяков?

В разговоре повисла пауза.

– Что это там за звуки? – поинтересовался Кэл, прислушиваясь к кудахтанью, доносившемуся из номера для новобрачных в унисон с пронзительными диссонансами Кэлвина Харриса.

– О, я фотограф.

Хэрриет отошла подальше от двери. Она не смогла бы объяснить, почему опустила слово «свадебный», – она давно перестала держать фасон и сопротивляться профессиональным клише, как это было в начале карьеры. Возможно, причина состояла в том, что у Кэла речь была поставлена хорошо, а она стеснялась своего йоркширского выговора.

– Ясно. Словом, работа веселая?

– Периодически, – сказала Харриет, подозревая, что до его слуха долетели похабные выкрики, сопровождавшие «Ноябрьский дождь» Guns N’ Roses.

– Сколько вам лет, осмелюсь спросить? – поинтересовался Кэл, и Харриет поняла, что он все отлично расслышал. – Просто если вам двадцать четыре и интерес к вечеринкам у вас еще не угас, как у меня в тридцать два, то будет лучше выяснить это на берегу.

– Мне тридцать четыре, и, честно говоря, я ужасно антисоциальна.

– Отличные новости. Тогда подытожим: вы – не парень, и это уже преимущество. Вам тридцать четыре, и вы одиночка. У вас есть привычка разгуливать по дому в голом виде и смотреть на оглушительной громкости «Субботним вечером в ночном эфире»? Причем не смешные выпуски, а дурные, где зрители хохочут, чуть со стульев не падают, а вы со своим британским юмором не можете взять в толк, что их так развеселило.

Харриет улыбнулась в телефон.

– Нет, все это не про меня.

– И последний вопрос – прощу прощения, что неделикатный, но у меня на этой почве ПТСР. У вас есть привычка пользоваться туалетом на первом этаже с открытой дверью?

Харриет засмеялась.

– Нет. О боже, неужели в коммунальной жизни такое бывает?

– Оказывается, да. А у этой скотины была своя уборная.

Харриет снова развеселилась.

– Ну, если у вас нет вопросов ко мне, тогда будем считать, что комната ваша, – заключил Кэл.

К такому обороту дела Харриет готова не была. Она не только не могла придумать причины для отказа, но не знала, как этот отказ сформулировать. «Я подумаю» прозвучало бы слишком напыщенно, и из того немногого, что она поняла про персону Кэла Кларка и условия его экспромт-предложения, это бы означало вежливое, но окончательное прощание.

– Спасибо.

Они договорились подписать договор сроком на полгода и что она въедет в следующие выходные. Нажимая отбой, Харриет не знала, радоваться ли собственной решимости или корить себя за глупость, что поторопилась, и решила, что всего понемногу.

Глава 11

Харриет была вымотана до предела, когда вернулась в дом Джона. Она впитывала настроение свадеб и, даже будучи трезвой, чувствовала себя эмоционально выжатой.