Без ума от тебя (ЛП)

— О. — Лили прошла мимо красного кресла к центру стола и присела на краешек. — Мелинда может выдавать совершенно неприемлемые и оскорбительные вещи. Она из тех, кто не фильтрует, что говорит, но я не думала, что она может зайти так далеко.

Такер пожал плечами.

— Я не оскорбился. Я провел в армии десять лет. Приходилось слышать и что похуже.

Лили вдохнула и медленно выдохнула.

— Спасибо, что не стал раскладывать ее в массажной комнате.

Такер подошел ближе.

— Она — не та, женщина, которую я хочу разложить на столе. — Он остановился перед ней, и Лили встала, чтобы не задирать голову. Лишь несколько миллиметров отделяли ее грудь от его. — И не ее трусики я хотел бы увидеть, стянутыми на лодыжки. — Такер взял руку Лили и провел ею по своей груди. — Ты — та женщина которую я хочу усадить на стол со стянутыми трусиками.

— Такер! Не говори таких вещей.

— Почему нет? — Он запутался пальцами в ее локонах. — Это правда. Я говорил тебе, что чувствую. Я хочу тебя. Хочу всю тебя. И получить тебя обнаженной — лишь одно из моих желаний. — На двенадцатисантиметровых шпильках Лили была почти одного роста с Такером, и он прижался лбом к ее лбу. — И я знаю, что ты хочешь того же.

После встречи тем утром Лили не могла отрицать: она была слишком стара для игр в неприступность.

— Сюда может войти кто угодно.

Огонь, появившийся в ее венах несколько дней назад, опалил ей грудь. Сумасшедшая всепоглощающая страсть, которой здесь явно было не место.

Такер покачал головой, и его глаза стали на тон темнее.

— Твои сотрудники надевали куртки и уходили, когда я зашел сюда.

— Они могут вернуться.

— Я запер дверь.

— Мы не можем сделать этого здесь. — Лили хотела произнести это более убедительно, но сумасшедшая всепоглощающая страсть обожгла ей горло и поджарила ее жалкую силу воли.

— Я тоже так считал, пока ты не встала и не подошла ко мне. Тебе не следовало надевать это платье.

— Ты винишь мое платье?

Это же Амарильо, попыталась найти себе оправдание Лили. Не Ловетт. В городке размера Ловетта тот факт, что помощник шерифа заявился сюда, тем же вечером — да в ту же секунду — стал бы известен всему городу. В Амарильо Лили была просто еще одной владелицей салона, до которой никому нет дела.

— Да. И тот обтягивающий костюм, что ты надевала в понедельник. То, что ты была в моей голове эти пять дней, и стояк, который не желал пропадать, неважно, сколько раз я отжимался. Я не рассчитывал, что мы сделаем это здесь, но теперь думаю, что нам придется.

— Что, если кто-то…

Его губы заглушили протест Лили. Тем утром Такер начал медленнее, целуя ей шею и лицо, втягивая в поцелуй постепенно. Сегодня он быстро ударил ее горячим желанием и страстным наслаждением. Он целовал жарко и жадно. Заставляя приподниматься на цыпочки и вжиматься в его тело так сильно, что Лили чувствовала биение его сердца. Ее ладони скользили по его рукам, плечам, затылку. И как в то утро низкий стон завибрировал в груди Такера, как будто он не мог насытиться ее прикосновениями. Лили нравилась знать, что она делает это с ним. Сильный красивый мужчина, который не может насытиться Лили Дарлингтон.

Она поцеловала его в ответ, плавясь от чувственного наслаждения. Такер прижался возбужденным членом к ее паху, и Лили пришлось сжать колени, чтобы не упасть. Она провела ладонями вверх по широкой груди, затем вниз, чувствуя каждую напряженную мышцу и твердость его пениса.

Такер взялся за подол блестящего платья и потянул вверх до талии Лили. Обхватил ее обнаженные ягодицы, проникая пальцами под тонкий шелк трусиков. Гладил ладонями ее попку и терся джинсовой ширинкой на пуговицах о треугольник шелка, прикрывавший ей пах. Затем поднял голову, задыхаясь, жадно хватая воздух:

— Лили.

Она посмотрела в глаза Такера, темные и затуманенные желанием, и взялась за подол свитера. Стянула его через голову и отбросила на деревянный пол. Опустила взгляд на темные волоски на мощной груди. По какой-то причине Лили думала, что его грудь будет гладкой. Но это было не так. Такер был мужчиной с мужской грудью и тоненькой дорожкой волосков, спускавшейся по плоскому животу, окружавшей пупок и уходившей под ремень «Левисов». На плече скалился вытатуированный бульдог с надписью «Армия США» под ним. На внутренней стороне предплечья черными жирными буквами было запечатлено слово «Неумолимый», что идеально описывало Такера: его руки, его губы и желание, исходившее от него тяжелыми, неумолимыми волнами.

Подавшись вперед, Лили поцеловала его в плечо, провела пальцами по груди и животу к застежке джинсов. Сжала твердый член, лаская сквозь плотную ткань. Желание, горячее и неотступное, заставило напрячься ее грудь и желудок и сгустилось между ног.

— Подожди. — Такер схватил Лили за плечи и повернул так, что она прижалась спиной к его груди. Взялся за «собачку» молнии на спине платья и потянул вниз.

В старом зеркале из борделя Лили видела, как он спускает платье с ее плеч. За секунду до того, как оно скользнуло вниз, она прижала ладони к стразам на груди и сообщила:

— У меня имплантаты.