(Без)условная любовь (СИ)

— Мы сами справимся! — потом на жену зло зыркнул, когда она за ту самую Екатерину ответила, незаметно подходя. — Меня Снежана зовут, — руку протянула парню, внимательно его разглядывая с улыбкой, он замялся слегка, но пожал. — Я Катина мачеха, а это Марк — Катин отец.

Ткнула Марка в бок незаметно, чтобы руку подал, слава богу, хоть тут выпендриваться не стал.

— Марк Леонидович, — почти не стал… Леонидович он, видите ли… — А вы…?

— Андрей, Катин одноклассник.

— Интересно… не знал вас раньше… — и каждый раз ударение на этом «вы», «вас» такое, будто меткий выстрел…

— Я недавно в этом классе, меня по вашей протекции взяли, мы с Глебом Имагиным родственники…

— Вот оно как, — Марк то ли улыбнулся, то ли лицо судорога взяла, так сходу разобраться было сложно. — Если б я знал…

Тут уж Снежа не выдержала — снова мужа ткнула, делая страшные глаза. Хватит с парня дружелюбия, пожалуй. Он вон и так держится молодцом. Оптимизма не теряет, не боится вроде бы. Как был рад видеть Катю, так и до сих пор рад. Вечно взгляд с сурового Марка на ее лицо соскальзывает. Лучезарный взгляд. Светящийся…

— Мы пока вещи занесем домой, а вы пообщайтесь, а потом тоже поднимайтесь, — Снежана всучила Марку дополнительный пакет, на руки пересадила Лёнечку, Поле приказала за папу держаться, отправила их дружной компанией в подъезд, сама совершила еще одну ходку к машине, закрыла ее, проходя мимо Кати к уху ее склонилась, шепнула, — арка из наших окон не проглядывается, идите туда целоваться, — Андрею подмигнула, напомнив, что их ждут наверху на чай, а потом тоже в подъезде скрылась…

— Пап, а кто это с насей Катусей там? Сто за мальцик? — и надо ж было Поле решить тут же начать сыпать соль на открывшуюся рану отца… Еще даже лифт приехать не успел… Он и так стоял, в одну точку смотрел, будто громом пораженный… То ли осознавал всю трагичность происходящего… То ли уже смирялся с нею…

И так он все это не наигранно делал, что Снежа даже смеяться не могла. Жалко его было… Бедный отец. Как дочь могла-то? В семнадцать годиков так жестоко с ним поступить? Влюбиться…

— Друг, Поль, это друг нашей Кати, — понимая, что Марк сейчас ребенку не ответит, Снежана сделала это за него.

— А это какой длуг, мам? Как у меня в садике или как в фильмах? Они сейцах целоваться будуть, а потом зенятся?

Марк вздохнул прерывисто, а Снежа все же не выдержала, захрюкала от смеха, и только отсмеявшись, уже в лифте, со всей нежностью, какую только могло испытать ее сердце, смотрела на все такого же обреченного на смертную казнь Марка, отвечая при этом дочке:

— Может и женятся когда-то, мы этого не знаем. Но мне показалось, что он хороший. Друг.

* * *

— Прости, что не предупредил…

Катя с Андреем прислушались к мудрому совету Снежаны, скрылись в той самой арке, которая не просматривалась… Целовались, конечно, куда ж без этого? Но тоска ведь не только по поцелуям съедала — насмотреться хотелось друг на друга, голосом вживую наслушаться, обнять…

— Теперь придется подниматься, папа так просто не отстанет.

— Поднимемся. Все равно ведь рано или поздно надо знакомиться.

Катя спорить не стала. Лучше время на другие разговоры потратить, или не разговоры вовсе.

— Спасибо за цветы, очень красивые, — девушка в них лицом зарылась, а потом блестящий восторгов взгляд на парня подняла. — И за сюрприз. Это очень…

— Глупо? — Андрей хмыкнул, подошел вплотную, руками талию обвил, целуя девушку в лоб.

— Нет, — Катя улыбнулась.

— Примитивно? — снова целуя, теперь в одну щеку.

— Нет! — Катя снова улыбнулась.

— Предсказуемо? — в другую.

— Да нет же! — рассмеялась.

— По-детски? — в нос.

— Нет, конечно, — Андрей получил ответный поцелуй, теперь уже он улыбнулся.

— А как тогда?

— Романтично, — и в губы. Долго, трепетно, нежно…

— Я скучал, — так, что и оторваться сложно.

— Я тоже.

— Не смог утра дождаться, тем более там уроки начались бы, толком и не поздороваешься…

Так точно не поздороваешься, тут Катя была согласна. И совсем даже не против того, что он вот так вечер ей перекроил.

— Идем тогда, а то Марк сейчас выйдет нас искать…

— Сейчас пойдем, только…

— Что? — Катя застыла в его руках, растерянная…

— Дай храбрости набраться, — и улыбнуться не успела, позволяя набраться вдоволь. Приятно знать, что ты источник храбрости, а проводник — твои губы.

* * *

— Андрей, как вам чай? — пусть Катя с Андреем и задержались внизу, времени на то, чтобы пройти все стадии от отрицания до принятия, Марку не хватило. Он остановился где-то между торгом и депрессией.

Сидел с одной стороны стола, свою чашку даже к губам ни разу не поднос, а вот за Андреем следил со всей тщательностью.

Веселов сидел напротив, рядом с ним Катя. И сколько бы Марк сам с собой ни торговался, даже он не мог не видеть, как молодые люди полувзглядами обмениваются, полукасаниями… влюбленными до одури.