(Без)условная любовь (СИ)

— Идем уже, а о своем желании жизнь мне не усложнять вспомнишь, когда снова решишь, что нам надо спортом заняться. Вот где у меня спорт твой сидит уже, — Лёня взял Марину за руку, жвачку вручил, — жуй, — и пошел уверенным шагом в сторону здания, в котором находился знакомый кабинет заведующей детским домом, а еще все те дети, которые ждали… Кто-то родных, кто-то двоюродных, кто-то не связанных с ними кровью, но способных поделиться теплом.

От мыслей о том, сколько же тут недолюбленных детей, мурашки шли по телу. Пожалуй, не появись в его жизни Катя, Леонид и не задумывался бы особо о том, что случается с нелюбимыми детьми, а не появись Марина — не бежал бы с таким энтузиазмом по выложенной плиткой дорожке в сторону двери здания.

Заведующая встретила их приветливо, хотя и с долей смущения во взгляде и голосе. Ей до сих пор было неловко за тот случай, когда у Самойловых сорвалось усыновление. Женщина понимала, что ее вины тут нет, да и тот малыш в хорошую семью попал в конце концов, но… Не стоят в ее кабинет очереди. И раз уж люди (а видно ведь, что люди хорошие), решили рискнуть, открыть свое сердце чужому ребенку, нельзя с ними так…

— Добрый день, — Леонид улыбнулся, протянул руку, пожал.

— Здравствуйте, — заведующая перевела взгляд с лица мужчины на женское — Марина тоже улыбнулась, кивнула, но видно было, что нервничает. — Вы на встречу с Сережиком нашим?

— С ним, — Леонид поймал себя на мысли, что впервые такое обращение слышит. И ему нравится. Надо запомнить, вдруг и самому ребенку это по вкусу?

— Они на прогулке сейчас, на заднем дворе. Если хотите, можем пока поговорить — вдруг какие-то вопросы есть, а потом выйдем, я вас познакомлю…

Самойловы переглянулись. Марина плечами пожала, отдавая инициативу в руки мужа.

— Хорошо. Тогда расскажите нам, пожалуйста, о нем, как он к вам попал, когда…

— Присаживайтесь.

Разговор предстоял не пятиминутный. Женщина рассказывала, а у Самойловых поочередно руки сжимались, которыми они продолжали друг друга сдержать. Родителей у мальчика нет — что мама, что отец — такие же детдомовские. Их даже местные стены помнили еще. Вместе росли, влюбились, получили жилье, переехали, женились. Насколько было известно — жили дружно, не слишком богато, но счастливо, потом случилось горе — угорели в своей же квартире. Сереже повезло, выжил, да только родственники только дальние, которые и родителей его забирать не захотели в свое время, что уж о нем говорить? Вот и оказался в детском доме. Около трех лет тому, родителей почти не помнит, грустит… Тут все дети грустят часто, но грусть Сережика отчего-то особенно за душу берет.

Садится у окна, глядит в сад — что зимой, когда заснежено все, что весной, когда цветет, что летом — в самую жару, что осенью, в листопад, и шепчет, маму зазывая… Знает, что мама не сможет прийти, забрать его, но все равно шепчет.

Тихий ребенок, ласковый, тянется ко взрослым, но нет у них столько времени и душевных сил, чтобы каждому дыру в сердце заткнуть, которая должна быть заполнена родительской любовью. К сожалению, нет.

— Нам сказали, все формальности будут до полугода длиться.

— Это если повезет. Может и дольше. Я не из вредности, поймите правильно. Просто будьте готовы… Вы и так знаете, что всякое может быть, но будьте готовы…

— Мы готовы, — Леонид ответил, улыбнулся — сначала женщине напротив, потом жене. Чтобы обе не сомневались.

— Тогда пойдемте знакомиться.

* * *

Группа детей — мальчики и девочки, от четырех и, пожалуй, до восьми лет оккупировала тот самый внутренний двор. Здесь было неплохо. И песочница, и качели, горка даже, машина из колес, деревья, цветы… Если не знать, что находится игровая площадка на территории детского дома, а играющиеся тут дети — сироты, легко подумать, что это обычный двор, а вокруг квартиры, а не «палаты» на двенадцать человек.

Марина с Леонидом остались в стороне, молча наблюдая за детьми, заведующая же подошла к воспитательнице, шепнула, что к Сереже пришли.

Леонид пытался не смотреть на Марину — хотелось самому определить — где тот самый почти что их ребенок. Не больно-то получалось, если честно.

— А ты с ним знакомилась уже?

— Да. Вот он, — женщина кивнула на одного из мальчишек. Сидел поодаль остальных, на деревянном ограждении песочницы, держал в руках палку, увлеченно что-то рисуя на земле. Видно было, что ребенок весь в процессе, даже язык высунул от усердия. Смешной такой… Маленький совсем…

А ведь Леонид отчего-то даже не подумал толком, что такое шесть лет. Поле вон четыре, она совсем еще кнопка, а тут всего на два года больше…

Сережа и не заметил бы, что к нему пришла знакомая, если бы не подошедшая заведующая, которая попыталась аккуратно отвлечь от занятия, но он все равно дернулся, когда женская рука легла на плечо.